— Боже, я совратил ребенка! — хмыкнул он, глядя на простецкое одеяние. — Я тебе что, мало ночных одежд покупаю. Почему не носишь?

— Ношу! — зарделась Тамара. — Но ты бы хоть предупредил, что придешь, я бы… переоделась. А не так, как сегодня: в окно залез! Где ваши манеры, господин Нойман!

— У тебя под юбкой мои манеры, — рассмеялся мужчина, повалив Тамару на кровать.

— Знакомь как можно скорее, — сказал он, поправляя её спутанные волосы. Поверь — дальше дело пойдет как по маслу.

— Так уж по маслу?

— Еще бы! Я каждый день вливаю в неё столько гордыни и самолюбия, что она на что угодно пойдет, лишь бы забрать у тебя состоятельного жениха. Она уже знает, что у тебя с Эрихом Нойманом идет к помолвке, и завидует тебе черной завистью.

— Смотри мне, — Тамара схватила Марка за плечи, — сам не попадайся ей на глаза.

— Ревнуешь меня?! — рассмеялся мужчина.

— Марк, я не шучу, — она укусила за плечо, на что мужчина громко захохотал…

Ветер стучал в их окна, луна тоже заглядывала, но деликатно, боясь потревожить счастье двух влюбленных.

А на следующий день Эрих сделал ей предложение… на которое напуганная Тамара ответила отказом.

Тогда-то она увидела еще одну грань характера этого мужчины — отказов он действительно не принимал.

•• • •• • ••

Спустя несколько дней Эрих Нойман сделал Тамаре предложение. Сделал его грубо, навязчиво, омерзительно неправильно.

Тамара была настолько обескуражена, что не смогла сдержать себя в руках — показала настоящий характер, поставила наглеца на место, а затем, заплаканная, прибежала к Марку — просить совета.

— Он не отпустит, — Марк гладил Тамару по спине, сдерживая в себе желание схватить девчонку, спрятаться с ней где-то далеко, и забыть о семье, об обязанностях, и проклятом старшем брате, у которого было все, чего он, Марк, так сильно желал.

— Эрих будет давить, шантажировать. Тамара, — он нежно погладил её подбородок, — соглашайся на помолвку. Поверь, до свадьбы не дойдет.

— Обещаешь? — Она с надеждой смотрела ему в глаза, яркие глаза блестели подобно звездам. Его любимая женщина!

— Я обещаю.

Как Марк и предвидел, Эрих начал шантажировать Тамару благополучием родителей. Тамара, сгорая от ненависти, покорилась, согласилась на его предложение, а сама мысленно проклинала ненавистного мужчину.

Надо признать, что с тех самых пор Эрих старался создать более благоприятное впечатление. Он приглашал невесту на прогулки, разговаривал с ней, дарил милые сердцу вещи: книги, ленты. Был ненавязчив. Иногда Тамара, забывшись, начинала разговаривать с ним откровенно, но затем пугалась, и снова надевала на себя маску смиренной невесты.

Успокоение она находила в объятиях Марка, и в его обещании, что их с Эрихом свадьба не состоится.

Тамара помнила первое знакомство Эриха и Эльзы, видела, как загорелись его глаза. Ей почему-то было больно, но она сделала вид, что ничего не понимает. Разыгрывала наивное создание что для Эльзы, что для Эриха. Наблюдала, как хитрая змея Эльза, живя в её доме и пользуясь гостеприимством ее родителей, медленно подбирается к её жениху. Как же Тамаре было противно!

И вот, однажды, Эльза вернулась домой позже обычного. В глазах непонятный блеск, одежда нараспашку.

Тамара поняла, что кузина переспала с её женихом.

— Здравствуй, — сказала Тамара, встречая Эльзу на пороге.

У нее в руках был старый подсвечник, что отбрасывал на Тамару тени, делая ее лицо по-настоящему зловещим.

— Ой, ты не спишь! — испугалась кузина. — А я, вот, задержалась…

— Где?

— Гуляла… ты извини, Тамара, я пойду, — и ускользнула к себе в комнату. В глаза Тамаре так и не посмотрела.

Тамара присела на ступеньки, поставила рядом ночник, и задумалась.

Она всегда была честна с собой, а потому закрыла глаза, и спросила у тревожного сердца: «Почему мне больно понимать, что он был с ней? Ведь Эрих мне никто!»

Она вспоминала их редкие разговоры, те моменты, когда он был с ней откровенен. Да, в такие моменты он ей нравился. А та, самая первая встреча? Ведь понравился он ей тогда, несмотря не неприличное поведение?

Тамара испуганно дернулась, резко поднялась, и побежала к себе в комнату — подальше от опасных мыслей, рушащих ее картину мира.