— Кажется так это делается? — одними губами спросила она.

Получив столь же безмолвный утвердительный ответ, она слегка подалась вперед и сдавила набухшую грудь красивыми когтистыми пальцами. Арон здорово удивился, когда ощутил во рту вкус ее молока. Это было как-то неожиданно, но вместе с тем так волнительно! Женское молоко оказалось маслянистым, теплым, и сладковатым на вкус.

— Наслаждайся — прошептала она с блаженной улыбкой.

Вдоволь наигравшись со своими сосцами, валькирия взвесила в руке детородный орган кузнеца, пребывающий в полу расслабленном состоянии, и качнула головой неопределенно. Арон не понял, что она имела в виду.

— Я бы не подписалась на такое еще раз — еле слышно пояснила она.

— Это мое проклятье — тихо ответил Арон.

— Всем бы такое проклятье — зевнула Аделина — Ну, может быть чуточку поменьше размером.

— Понравилось?

Аделина охотно закивала головой:

— В самом начале. И особенно в конце. Ты, оказывается, такой сильный и страстный….

— Для человека? — продолжил он ее фразу.

— Да. Для человека ты вообще отлично сложён. Пожалуй, я оседлаю тебя еще разок, как ни будь.

Арон качнул головой в сторону спящей Сольвейг. Дескать, что она на это скажет?

— А кто ее будет спрашивать? — улыбнулась она плотоядно — А вдруг, я не ограничусь одним ребенком?

— Хм… тогда, возможно, она не будет против….

— Против чего, она не будет против?! — Послышался заспанный голос Сольвейг из-за спины?

— Если мне понравится быть матерью — заявила Аделина — Я оседлаю твоего мужчину снова.

— Посмотрим, как тебе это понравится — усмехнулась она в ответ — а там видно будет.

Сдавив кузнеца в объятиях, напоследок, Аделина встала с постели. Расправив в стороны свои огромные крылья, она потянулась всем телом, купаясь в лучах утреннего солнца.

— Красивая, правда — спросила Сольвейг.

— Да, с этим сложно спорить. — Согласился он.

— Ты поможешь мне омыться? — обратилась Аделина к младшей сестре.

— Служанок не будет?

— Нет, мы вчера всех отпустили, помнишь?

— Ах да….

Игривый взгляд рыжей девы упал на Арона.

— Что? — возмутился он.

— У тебя такие нежные руки.

— А что скажет на это Аделина?

Аделина лишь пожала плечами. Взяла его за руку и потянула за собой, в умывальню.

Чего уж скрывать, процедура эта была весьма приятной. Арону это напомнило купание коня в реке. Сравнение не очень удачное, но ее сильное тело вызывало такие ассоциации. Она была значительно выше ростом и шире в плечах. Приходилось даже вставать на носочки, чтобы намылить ее шею и плечи. Смысл был в том, чтобы не намочить крылья. Потому, как они становятся тяжелыми и долго сохнут. Именно по этой причине, воинственные валькирии редко принимали ванну. Мокрые крылья — огромный минус к боеспособности. Однако в своем городе, где безопасно, они весьма часто и с удовольствием посещают горячие источники.

Арон с удовольствием уделил внимание всем частям ее тела. Помня, как вздрагивала от этого Сольвейг, он делал дело нарочито плавно, с нежностью. От чего щеки девы заметно порозовели, а дыхание участилось.

Закончив с омовением тела, кузнец просушил полотенцем ее светлые волосы и усадил на пол возле постели. Аделина охотно повиновалась. Усевшись позади нее, он деловито расчесал гребнем еще влажные пряди. Бедная валькирия сидела чуть дыша, млея от каждого его прикосновения. Руки кузнеца и впрямь были так нежны…. Неспешными уверенными движениями, кузнец сплел из ровных толстых волос Аделины отличную плотную косу. Незаметно стянув все кожаным шнурком, кузнец оценил свое творение. Она смотрелась как небольшой кусок каната. Но Аделине подходила идеально.

Сольвейг с нескрываемым удовольствием, то и дело, заглядывала в лицо старшей сестры. Такого рода внимание со стороны мужчины, для ее сестры было в новинку. Не смотря на солидный возраст и жизненный опыт, она все сильнее смущалась…. Внимание и ласка с трудом укладывались в ее воинственном сознании. Но, совершенно оробев, она не смела отказаться.

На теле Аделины кроме легкой туники ничего больше не было. Все остальное, вместе с доспехами было свалено в кучу у двери. Арона присел на колено, и подобрал кусочек светлой, тонко выделанной кожи с тесемками. У женщин этого рода — племени, она служила практичным и прочным нижним бельем.

Поглядывая на реакцию Аделины, он присел перед ней. Положив руки сначала на колени, кузнец не слишком быстро провел вверх, по ее сильным бедрам. Затянув тонкие тесемки одну за другой, он надежно закрепил сей предмет на ее интимном месте.

Поцеловав напоследок, руку обомлевшей в конец Аделины, он тихо спросил:

— Тебе помочь с доспехами?

— Нет — неуверенно улыбнулась она — я пойду налегке.

Окинув взглядом сестру, а затем Арона, Аделина больше ничего не сказала. Поджав губы, она надела сандалии, сгребла свои вещи в кучу, и повесив на меч в ножнах, взвалила все это себе на плечо. Откланявшись, Аделина выскользнула за дверь.