– Ника подожди, – спешно проговорил Егор, в тот момент, когда уже было положила телефон. – Что случилось? У тебя все хорошо?

– Да, – как можно увереннее проговорила я. – Просто…

– Просто, что?

– Просто до моего отъезда осталось несколько дней и я

– Нервничаешь?

– Не совсем.

– Тогда в чем дело?

Я не знала, как сказать Егору о моем собеседовании в «Московских известиях». У меня было такое чувство, словно этим я предавала его. Предавала наши совместные планы и поставила их под сомнения. Мне было стыдно признать, что я до сих пор, хоть и немного, но сомневалась.

– Мне пришло приглашение от «Московских известий» на должность помощника редактора, – выдавила из себя я и к моему ужасу, на том конце в телефоне повисло молчание.

– И я была у них сегодня. Егор, там так здорово, прям как в зарубежных фильмах. Мы мило пообщались с интервьюером и мне кажется я им понравилась. Она сказала, что перезвонит мне на следующей неделе.

– Ты решила остаться? – наконец ответил Егор.

– Нет, – резко и как можно уверенней ответила я. – Я конечно мечтала об этом и это мой шанс стать настоящим журналистом, но все же я решила уехать.

– Ничего не понимаю. Тогда зачем ты ходила на собеседование?

– Не знаю. Я так долго хотела стать кем-то и добиться чего-нибудь большего. В общем, я просто хотела посмотреть, что будет дальше. Действительно ли они могут меня позвать к себе? Действительно ли я могу стать журналистом или это просто очередная моя навязчивая идея. Я хотела узнать, стою ли я такого места.

– Ника, – мне кажется с облегчением, проговорил Егор. – Конечно стоишь. Ты стоишь намного большего, чем все эти редакции. Просто я думаю, что зря ты распыляешься по таким мелочам. Ты переживаешь, это понятно. Но ты не одна. Ты не едешь в пустоту, в чужой город, в чужую страну. Я жду тебя здесь. Снял нам жильё и даже договорился о тебе с местным агентом. Она помогает найти работу эмигрантам и быстро сможет найти работу тебе.

– Серьезно? – расслабленно и успокоившись переспросила я.

Я была немного тронута заботой Егора обо мне. Он с кем-то разговаривал обо мне. Переживал. Нет, там, с ним и есть мое будущее, а остальное – всего лишь ложные сомнения.

– Да и она уже начала подыскивать для тебя место.

– Но только… ты же знаешь, на счёт моего разговорного английского.

– Не переживай на этот счёт, здесь мало, кто знает английский в совершенстве. Со временем научишься говорить свободно, а пока ты мало, чем будешь выделяться в здешнем квартале.

После разговора с Егором мне стало намного легче. Осознание собственной важности и понимание того, что тебя ждут, переживают за тебя, заботятся и готовятся к твоему приезду – вот, что на самом деле главное. Быть кому-то необходимым стоит намного большего, чем сомнительные волнения.

февраль

глава 1

«Паспорт, билет, деньги, переноска с Гердой и багаж». Я повторяла по несколько раз эти слова, проверяя наличие этих вещей перед собой.

В мой чемодан вместилось не много вещей. Большую часть из разрешенного веса на человека составлял мой ноутбук, мои объективы и фотоаппарат.

Наверное, надо было упаковать чемодан в пленку, хотя если у меня будет перевес, то мне надо что-то вытаскивать из багажа. И это перед стойкой регистрации, когда сзади меня будет длиннющая очередь? Боже нет. От одной только мысли об этом мои ноги становились ватными.

Так. Надо успокоиться, иначе обязательно забуду что-нибудь важное и моим родителям придётся пересылать это за океан, что будет неудобно им. Хотя смысл переживать о том, что я могу что-нибудь забыть, если я уже еду в такси. Я же не разверну машину обратно? Нет конечно. Это же Америка. Там можно купить все, что я могу забыть здесь.

Ника надо взять себя в руки. Через пятнадцать часов все закончится, я увижу Егора и все пойдёт так как надо. В конце концов, улетаю не на луну.

Посмотрев на мой весенний наряд в феврале при минусовой температуре, таксист остановил машину перед самым входом в аэропорт. В Лос-Анжелесе сейчас двадцать градусов тепла и если бы я тащила на себе все тёплые вещи, то по прилёту туда я просто на просто взмокну, выйдя из самолета.

Моя кожаная куртка и белые кроссовки едва согревали на десятиградусном морозе, но все же меня грела мысль о том, что это, наверное, последнее мое пребывание на таком холоде в ближайший год. Для меня зима заканчивается на довольно продолжительное время.

Взяв чемодан в одну руку и переноску с Гердой в другую, я направилась ко входу, где нас ждал первый пропускной пункт. На автопилоте и сильно нервничая, я прошла в международный терминал и отыскала свои стойки регистраций с заветным обозначением «Москва – Лос-Анжелес», под которыми уже начали образовываться змейки из очередей.

Приятное волнение охватило меня. Я всегда любила аэропорты. То ощущение, когда ты стоишь перед чем-то новым, будь то отпуск, переезд или поездка к родным. Все это даёт шанс какой-то ментальной перезагрузки. Для меня самолет – это способ начать все заново, обнулить счётчик своих потрясений и неурядиц. И каждый раз проходя регистрацию я ощущала предвкушение какого-то неописуемого удовольствия и детского восторга.