Габриэль

Идиот! Придурок! Мудак!

Какими только словами сам себя мысленно не называю, пока еду в такси по пустой дороге. Позволил дорогой сердцу девушке сбежать от меня. Столько боли, отчаяния, разочарования было в глазах Юли, что каждая ее эмоция вонзалась в сердце как острый нож, пропитанный сильнейшим ядом.

Оттолкнул ее одним телефонным разговором. Облил грязью, унизив изощренным способом. А ведь так хотел все исправить, чтобы она дала мне второй шанс, поверила в мою искренность. Вышло же все с точностью да наоборот.

— Милая моя, девочка, прости, — шепчу под нос, сжимая со всей силы кулаки и норовя ими разбить стекла в машине, лишь бы выплеснуть все накопившееся внутри.

Да, я поступил подло, гадко, бесчеловечно. Но, черт возьми, это нужно было сделать. Нам следовало остановиться, и звонок Карлотты немного проветрил мне мозги.

Стоит разобраться со своим настоящим, а уже потом строить светлое будущее вместе с Юлей Лебедевой, перед которой точно на коленях буду ползать, лишь бы она меня вновь простила. И пусть на это недели, месяцы, год уйдет, я готов сражаться за нее хоть с огнедышащим драконом. Или с ее долбанным рыцарем в сияющих доспехах.

Но сначала разговор с Карлоттой. Долгий и должно быть очень мучительный. Что-то же нужно прекратить, а что-то непременно исправить. Как бы тяжело от этого не было.

Расплатившись с водителем такси, выскакиваю из авто как черт из табакерки. Дыхание учащенное, сердце нервно колотится, а руки внезапно потеют. Чувствую себя как неумелый подросток, которого ждет нагоняй от родителей за опоздание на ужин.

В особняке полнейшая тишина. Нигде не горит свет, все погрузилось во тьму. Отец, скорее всего с Ларисой на ночном сеансе в кино или в ресторане ужинают. Последнее время ведут себя как молодожены, познавшие первую любовь. Держатся за руки, шепчутся, целуются по углам. Отец все-таки оправился после второго брака, открыв сердце замечательной женщине.

Юля точно не смогла сделать его счастливым, ведь ею двигала лишь месть, которую она обратила не на того человека.

— Габриэль, мой дорогой.

В комнате царит легкий полумрак из-за десятка свечей на столике. Витает запах чего-то ароматического. Играет легкая, еле слышная мелодия. Настоящий романтик.

Карлотта лежит на кровати в окружении мягких подушек. Красивая, улыбающаяся и… обнаженная. Черные волосы закрывают ее точечные плечи, а ротик призывно открывается. Острый язычок очерчивает контуры губ.

Соблазнительница. Искусительница.

В любой другой день я бы с радостью воспользовался ее греховным предложением, доводя девушку до оргазма снова и снова. Трахая, заявляя на нее свои права. Привязывая ее к себе, ведь мы как бы семью хотели завести. Только это все несбывшиеся мечты, отголоски другой реальности.

Глубоко вздыхаю, стараясь не смотреть на ее стройное тело. Перебираю в голове все заготовленные фразы и понимаю, что ни черта их вспомнить не могу. Нужно импровизировать. Сгладить, не причинив ей боли.

Карли — очень хорошая, добрая девушка. Ничего плохого мне не сделала, а вот я просто ее использовал как заменитель той, кого так и не смог забыть.

— Карлотта, детка, давай поговорим, — протягиваю ей шелковый халатик и тактично отворачиваюсь. — Это будет нелегко, но мне нужно…

— Ты решил разорвать нашу помолвку, — резко разворачиваюсь, натыкаясь на грустный взгляд без примеси ненависти и осуждения.

Неужели, она не устроит истерики, не станет заваливать вопросами? Примет наше расставание без единого упрека?

— Прости, Карли, но я люблю другую, — громкое признание разъедает внутренности серной кислотой. — Наша помолвка была ошибкой. Мы…

— Я знала, — равнодушно пожимает плечами.

— Что? — по-моему, я ослышался.

— Еще в Риме, когда мы стали встречаться, я чувствовала, что телом ты со мной, а душой где-то в другом месте. Очень далеко от меня, — с особой нежностью проводит пальчиками по щеке. — Сначала мне казалось, у нас все получится, мы сможем быть вместе. Но даже помолвка ничего не решила. А с приездом в Россию ты совсем изменился. Это ведь из-за той девушки?

— Да, из-за нее.

Как легко говорить долбанную правду. Тем более девушке, что уже давно все поняла и меня не ненавидит. Хотя и стоило. С одной стороны, я ей благодарен, что она не придумала коварный план, как удержать бросившего ее жениха. А, с другой, устрой она истерику, ударь меня или прокляни, я бы ни слова не сказал. Дал бы ей возможность выплеснуть эмоции, ведь поступил с ней как настоящий урод.

Еще и привез в Россию, познакомиться с отцом.

— Завтра поеду в аэропорт.