Фатиа полез обратно в окно. Через минуту в черном проеме исчез его сапог. Под окном заголосила кошка, наверное, он наступил на несчастную.

* * *

После того, как Марфа появилась в Долине, жить стало веселее и спокойнее. Сначала она долго не могла поверить, что здесь никто никого не ест и что данийцы цивилизованнее многих людей, и на всяких случай ходила по улицам, ежеминутно оборачиваясь. Еще ее поразил мой краткий отчет о свершившихся событиях.

– Надо же, - тянула Марфа, - вот бы не подумала, что Сергий - такая змеюка подколодная. Я ведь ему тебя, доченька, доверила, а он вон как!

Она вздыхала и утирала слезы углом платка. В Ванятку тетка влюбилась с первого взгляда. По ее понятиям он страдал такой стадией дистрофии, на которой уже ни живут, и ее можно вылечить только специальной диетой. Марфа готовила еду пять раз в день и едва ли не насильно заставляла лопать объевшегося еще с завтрака адепта. Тот начал круглеть на глазах, чем радовал ее неимоверно.

Властитель произвел на Лукиничну неизгладимое впечатление. Она долго молчала, а потом глубокомысленно произнесла:

– Теперь я знаю, чем он тебя привлек. Он такой! Такой!

– Какой такой?
– съязвила я.

– Не-о-бык-но-вен-ный!
– по слогам выговорила тетка.

Каждый раз, когда он приходил навестить тяжелобольную в моем лице, тетка садилась рядом, смотрела, не отрываясь от его лица, и улыбалась. Когда же он начинал говорить, она заглядывала ему в рот с таким выражением, что хотелось ударить ее под столом каблуком.

Я сидела на веранде и поглощала горячие пирожки со скоростью молодого кашалота, запивая их парным молоком, хлюпая и обливаясь. В тот момент, когда я весьма некрасиво икнула и вытерла рукавом рубахи белые губы, на ступеньки поднялся Фатиа. В руках он держал огромный букет алых роз. Лицо у него было осунувшееся, под глазами синяки. Наверное, после ночного посещения моей спальни он так и не смог уснуть. Я что такое сильное впечатление на особ мужского пола произвожу?

Властитель немало волновался, от чего у него подрагивала щека, а цветочки ходили ходуном, в сжатых до синевы руках.

– Я это, - он запнулся, - к тебе пришел.

Я недоуменно кивнула и приготовилась слушать. Арвиль вошел, зачем-то закрыл за собой дверь, прихлопнув ей венчики роз. После короткой и яростной борьбы в его руках остались стебельки с острыми шипами, на одном из них болтался сломанный цветок.

– Э-э-э, - протянул он, - это тебе.

Я опять кивнула и молча взяла протянутое цветочное безобразие. Фатиа сел на краешек стула, ощущая себя хуже некуда. Он покосился в окно, на его лице написалось такое торжество, что хотелось рассмеяться.

– Погода сегодня хорошая!
– сверкнул он зубами.

– Арвиль, метеосводку мы обсудили ночью, - сквозь зубы прошипела я.

– Да?
– он опять смутился и надолго замолчал.
– А как ты себя чувствуешь?

– Я себя чувствую замечательно!
– процедила я.
– Мне кажется, что это у тебя не все в порядке.

Фатиа изобразил на лице выражение оскорбленной наивности:

– Почему ты так решила?

– Не знаю, ты такой странный, и ощущения у тебя странные.

В этот момент на веранде возник заспанный Ваня. Увидев Властителя, он хлопнул себя по голове и едва не крикнул:

– Прости, дружбан, забыл!

Я с удивлением посмотрела на происходящее, все действие оставалось для меня огромной тайной. Потом они оба выскочили в сад, долго о чем-то шептались под окном. В комнату вернулся один Арвиль, взвинченный еще больше. Я почувствовала, что этим он заражает и меня:

– Прекрати, мне не нравится, я нервничаю!
– выдавила я из себя.

Он долго ходил туда сюда, оставляя грязные следы на коврике, сел, встал, подошел к окну. Я следила за его действиями.

– Ась, ты не находишь, что здесь душно?

– Нет, не нахожу.

– А мне вот что-то жарко.

Он открыл створки окна, в комнату полил прохладный утренний воздух.

– Я, собственно, по делу к тебе зашел.

Я изобразила на лице живейшую заинтересованность и, подперев рукой подбородок, приготовилась слушать.

– Ася, наше знакомство не долгое, - начал он.

– Но плодотворное, - съязвила я.

– Не перебивай меня!
– едва не рявкнул он. От неожиданности я моргнула и замолчала, надув губы.

– Так вот, наше знакомство не долгое, но очень плодотворное!
– он сделал круглые глаза, догадавшись, что повторил мои слова. Потом откашлялся и процедил сквозь зубы громким шепотом, - Ваня!

Из сада донесся едва заметные шелестение голоса адепта:

– На колени, руку вперед.

Меня охватило бесшабашное веселье, на лицо полезла наглая улыбка, подавленная с огромным трудом. Я сидела с каменным лицом, стараясь не расхохотаться.