— Какая красивая, — прошептала Ника.

И правда, девушка красива той красотой, которую обычно называют «жгучей». Для Астера сложно понять, что это за «жгучая красота», но термин запомнил. У Силентии — а в том, что это она, чистильщик не сомневается — на руках и ногах золотые браслеты, с шеи свисает позолоченный кулон. Явно девушка не бедствует. Что же заставляет ее работать базарной танцовщицей? Или может это не настоящее золото, а подделка?

Чуть в стороне сидит на ящике невысокий седой мужчина. В руках у него семиструнная гитара. Пальцы тронули струны, раздался переливчатый звон, девушка сделала несколько быстрых шагов в такт, затем резко крутанулась, звонкий стук каблучков пронесся над площадью. Люди разом вздохнули. Гитара заиграла быстрее, танец ускорился.

— Как красиво! Что это за танец? — шепотом спросила Ника.

— Кто знает, — пожав плечами, сказал Астер.

Краем глаза он заметил, как к толпе подошла высокая фигура.

— И Лафрат здесь! — воскликнула Ника.

Настоятель, прищурившись, глядит на танцующую девушку, пальцы добела сжали священное писание.

— Как он зло на нее смотрит. Сесил прав! — прошептала Ника.

— Может так, а может и нет. Лафрат вполне может быть обычным человеком. И если он все-таки похитит Силентию, то этим должна заниматься полиция, — произнес Астер, резко развернулся и двинулся прочь.

— Уже уходим? Я хотела еще посмотреть.

— Не на что тут смотреть. Мы и так потеряли много времени, пока бродили по собору, удовлетворяя твое любопытство.

— Если бы мы полчаса там не пробыли, то возможно не встретились бы с Сесилом, — парировала девочка-призрак. — К тому же, разве тебе самому не интересно было посмотреть на внутреннее убранство собора?

— Нет, — спокойно ответил Астер, оглянувшись на Нику.

На миг взгляд чистильщика вновь переместился на страстно и быстро танцующую под звон гитары, свист и крики толпы Силентию. В этот миг она подняла глаза, и их взгляды встретились. Девушка даже замерла на секунду, сбившись с ритма, потом быстро отвела взгляд и продолжила танец.

Вечереет. Тучи все также грозно нависают над землей, что ощетинилась острыми пиками крыш, домов, соборов, театров, центрального замка и заводов, словно еж перед хищником. Постепенно округа темнеет, словно там наверху выкручивают фитиль небесной лампы. Мир теряет краски, становится бледным и мрачным, и даже свет из окон, от фонарей и фар паровозок — какой-то холодный и бесцветный что ли. Кажется, что даже если посветишь им на разноцветное стекло, оно ярко вспыхнет, но только черно-белым цветом с оттенками серого.

Астер перевел взгляд с окна на хозяина кабинета. Магнусен сидит напротив, в руках у него чашка с чаем, что остановилась на полпути ко рту. Взгляд мага застыл, и только по играющим на скулах желвакам, да глубокому мощному дыханию, от которого трепещут крылья носа, можно понять, что перед Астером не искусно созданная восковая фигура, а живой человек.

— И что ты обо всем этом думаешь? — наконец спросил Астер.

Магнусен словно опомнился, глянул на чашку. На миг мелькнула мысль отпить чаю, он даже было двинул чашку к лицу, но потом передумал и решительно поставил ее на блюдце.

— Какая-то чушь, — наконец произнес он. — Лафрат — «демон»?

— Давно ты его знаешь?

— Еще когда я был назначен в эту провинцию руководить отделением «Черной луны», то он уже был здесь. Так что почти десять лет его знаю, не раз общался, ибо церковь — наш ближайший союзник и верный помощник. Так что Лафрат никак не может быть Людором, которого мы ищем.

— Как я уже предполагал, возможно, Людор — это аналог чистильщика созданный «Рассветом новой эры». А раз так, то он такой может быть не один.

Астер услышал приближающиеся шаги, глянул в сторону двери. Магнусен, уже было собравшийся продолжить разговор, замер и медленно перевел взгляд в сторону входа. В дверь кабинета постучали.

— Это Фраус. Прибыл господин Гревиш.

— Впусти.

Дверь приоткрылась, и маг буквально ввалился в кабинет. Магнусен указал рукой на диван. Гревиш кивнул, тяжело топая, пересек кабинет, и повалился на сиденье с таким грохотом, словно бухнули мешок картошки. Астер, Ника и Магнусен молча наблюдали за тем, как оранжевая струйка из чайника заполняет фарфоровую чашечку.

— Вижу, у тебя был тяжелый день.

Гревиш кивнул, взял чашку, сделал пару глотков.

— Убегался по городу. Днем из-за снегопада образовалась пробка, пришлось выйти из нанятой для езды паровозки и идти пешком — так оказалось быстрее. Впервые в жизни так много ходил. А Алаги еще не вернулась? — завертев головой, спросил он.

— Как видишь. Давай к делу. Есть что у тебя?

— Есть, но мало. Парочка слуг видела похожего человека, когда поздно ночью возвращались домой. Но только мельком, да и то не уверены, что это был он.