– Наверно, у вас действительно очень серьезные проблемы.

– Я хорошо заплачу, - поспешил развить инициативу прокурор, почувствовав, что дело вроде бы пошло на лад.
– У меня с собой двадцать тысяч долларов. Я добавлю, сколько скажете.

– Бабок не надо, - глухо произнес Груша.
– Я исполню вашу просьбу просто из чувства благодарности. Но эта просьба должна быть последней. И еще. Если при выполнении заказа у меня возникнут проблемы с ментами, я рассчитываю на вашу помощь.
– В этом можете не сомневаться, - облегченно произнес Шигарев, - прикрытие будет обеспечено на высшем уровне, но надеюсь, что до этого дело не дойдет. Возьмите кейс, - он кивнул на черный чемоданчик на заднем сиденье.
– В нем все, что я знаю об этом человеке и подробные инструкции. Когда ознакомитесь с ними, немедленно сожгите. Впрочем, не мне вас учить.
– А срок?
– Умоляю, Дмитрий Степаныч! Пусть это произойдет как можно скорее. Последовал молчаливый кивок.

"Ауди" тормознула. Коммерсант взял кейс и направился к своему дому. В чемоданчике лежали и двадцать тысяч долларов - прокурор полагал, что так будет надежнее. Он не сомневался, что торговец, под наплывом неких ностальгических чувств отказавшись от гонорара, быстро пожалеет об этом, и тогда ликвидация Курганова может не состояться: ведь в этом случае с киллером Груше придется расплачиваться собственными деньгами.

Тут Иннокентий Трофимович стал крутить головой по сторонам, поскольку понял, что, катаясь по почти незнакомому району, заехал в совершенно глухое место. Он было хотел остановиться и спросить у кого-нибудь дорогу, но даже прохожих не увидел.

И вдруг в метрах пятидесяти впереди прокурор заметил какую-то возню. Кажется, драку. Подъехав поближе, он увидел, что здоровенный бугай избивает двух довольно щуплых милиционеров.

Шигарев немедленно полез в бардачок за пистолетом, который обычно не брал с собой, но, поехав на рандеву с бывшим киллерским диспетчером, что называется, на всякий пожарный прихватил оружие.

Пока он приводил пистолет в боевое положение, амбал поволок потерявших сознание милиционеров, как догадался теперь Иннокентий Трофимович, гаишников, к их же патрульной машине и стал затаскивать несчастных в салон.

Шигарев выскочил из автомобиля и грозно скомандовал:

– Стоять! Руки вверх!

Подполковник Фролов 3 июля, среда: день

– Привет, Людочка!
– Фролов вошел в приемную заместителя городского прокурора.
– Алексей Алексеич у себя? Может он меня принять?

– Сейчас узнаю, - ответила секретарша и скрылась в кабинете своего шефа. Выйдя, объявила: - Заходи, Юра.

Вновь оставив Гусманова в коридоре, Фролов вошел в нешибко шикарные апартаменты прокурора.

– Чем обязан, Юрий Семеныч?
– спросил Бегунов, встал, пожал милиционеру руку и кивком показал на стул у своего стола.

– Человека ограбили, дело бы надо возбудить.

– И всего-то?
– удивился прокурор.
– Ну, и воэбуждали бы в установленном порядке.

Собеседники были одногодками, обоим не так давно перевалило за сорок, и они много лет работали в правоохранительной системе. Но Алексея Алексеевича только что перевели из районной прокуратуры в городскую, и коллеги практически не знали друг друга лично. Однако Фролов после ликвидации банд сколковцев и можайских стал очень известен в "компетентных органах", почти знаменит, и Бегунов с интересом приглядывался к подполковнику.

– Здесь случай особый. Человек этот - директор Кунцевского отделения "Промбанка" Гусманов. Его лично ограбили во время недавнего налета на банк. Я просил бы возбудить дело без проволочек, максимально ускорить обычные бюрократические процедуры.

Бегунов удивился ещё больше.

– Но ведь дело о налете на "Промбанк" уже возбуждено Генеральной прокуратурой!

– Его вчера закрыли в связи с гибелью всех подозреваемых, - неохотно пояснил Фролов, подавляя приступ раздражения, но не к собеседнику, а к Шигареву.
– В Генпрокуратуре предложили возбудить новое дело, но уже об ограблении частного лица, причем там считают, что этим расследованием должно заниматься ваше ведомство.

Теперь Бегунов ухватил суть проблемы: все уже доложили наверх, что с "Промбанком" разобрались, а тут на тебе - открылись новые обстоятельства! Потому-то в Генпрокуратуре решили закрытое дело не открывать, а возбудить другое и спустить его "этажом" ниже.

Это решительно не понравилось Алексею Алексеевичу, да и кому понравится, если в неприятной ситуации на тебя переводят стрелку?

– Сумма похищенного, вероятно, немаленькая?

– Семьсот тысяч долларов, - быстро ответил подполковник.

Вот это номер! Прокурор не знал в подробностях, как проходило расследование налета на "Промбанк", но ему было точно известно, что все деньги, изъятые бандитами, возвращены. Да по-другому и быть не могло - ведь дело Генпрокуратура закрыла.

– Кстати, а почему лично вы занимаетесь этим ограблением? Ведь, насколько мне известно, вы в гу-вэ-дэ ведете направление, связанное с организованной преступностью?

– У нас в управлении полагают, что с оргпреступностью в Западном округе Москвы покончено, - улыбнулся подполковник, - и теперь я занимаюсь различными особо опасными криминальными деяниями.