Гораздо больше его сейчас волновало сообщение о покушении на Иннокентия Шигарева. Что стоит за этим преступлением? Связано ли оно как-то с налетом на "Промбанк", ведь следствие по этому делу курировал именно Шигарев?

К сожалению, как было сообщено, покушавшихся - или покушавшегося - по горячим следам задержать не удалось. Значит, предстоит, скорее всего, длительное расследование. И очень может быть, что в следственную группу введут и его, подполковника Фролова. И это было бы очень кстати, поскольку бригаде, которая будет заниматься покушением на Шигарева, наверняка придется вернуться и к налету на "Промбанк". А для Юрия Фролова раскрытие этого налета - подлинное раскрытие, а не мнимое, для галочки и орденов, стало делом чести и, пожалуй, даже жизни.

Этой же цели послужит и заявление Гусманова, которое подполковник завтра получит от потерпевшего. Фролов придавал этой бумаге крайне важное значение. Он сам скажет директору Кунцевского отделения "Промбанка", что написать и что говорить в прокуратуре. И в результате Фролов обязательно добьется возобновления следствия о налете на "Промбанк" - никуда прокурорские не денутся!

А с этим бритоголовым мудаком и возиться не стоит - только время зря тратить.

– Ты читал предъявленное тебе объявление?

– Ну.

– Согласен с ним?

– Я буду говорить с тобой, мент, только в присутствии адвоката.

Фролов протянул скинхеду лист бумаги.

– Подпиши.

– Что это?

– Подписка о невыезде.

– Не дождешься, не подпишу.

Подполковник вызвал конвоира.

– Уведите задержанного в камеру.

– Нет!
– вскричал бритоголовый.
– Давай свою бумагу.
– И он поставил размашистую подпись.

При выходе из здания на Петровке, тридцать восемь, освобожденного скинхеда ожидало человек двадцать его сподвижников. Они встретили своего главаря восторженными криками. Со всех сторон к нему потянулись руки с бутылками пива. Он надолго приложился к одной из них.

– Надо отметить твое освобождение, Колян, - предложил один из бритоголовых.

– Верно!
– поддержали остальные.

– Согласен.
– Колян смахнул тыльной стороной ладони пивную пену.
– Но отметить надо достойно, по-нашему. Знаете кафе в Филевском парке, где оттягиваются вонючие азерботы?

– Еще бы!
– раздались возмущенные голоса.

– Тогда вперед!
– скомандовал главарь.

...Вечером информационные агентства сообщили об очередной акции скинхедов: было разгромлено кафе и избито множество лиц "кавказской национальности".

Несколько человек с ранами различной степени тяжести оказались в больнице. Один из них скончался в реанимации после того, как ему проломили голову железной трубой.

Информационные агентства сообщили и имя этого несчастного - Гусманов Хисам Хисамович.

Бархан 3 июля, среда: день

Фарида, услышав грозный окрик незнакомца и увидев пушку в его руке, направленную на Бархана, не раздумывая, дважды нажала на спуск "магнума".

Неизвестный мужчина выронил ствол и медленно осел на траву.

Бархан, быстро разобравшись в ситуации, крикнул Фариде:

– Садись в "тойоту" и дуй домой!

Сам он, увидев, что ключи от машины с буквами ДПС на капоте торчат в замке зажигания, сел за руль и, поглядывая в зеркало на лежащих на заднем сиденье двоих основательно отделанных пареньков в ментовской форме, быстро скрылся с места событий.

С удовлетворением отметив, что свидетелей происшествия поблизости не наблюдается, Бархан решил далеко не уезжать, поскольку пока не знал, в какую сторону придется, в конце концов, направиться.

Бандит остановился в тихом местечке в районе Давыдкова у серых пятиэтажек Кременчугской улицы и тут же обнаружил, что один из "гаишников" очухался и, кажется, хочет предпринять кое-какие действия - рука "мента" потянулась к кобуре.

– Не суетись, Ганя, - мирно сказал Бархан, - давай лучше тему перетрем.

Он повернулся всем корпусом к аферистам и с улыбкой стал разглядывать их окровавленные физии, вполне довольный делом своих рук.

Химик полез в карман брюк - за этим его движением внимательно наблюдал Бархан - и вытащил носовой платок, который сразу пропитался кровавыми соплями, но зато лицо Гани приобрело более-менее пристойный вид.

– Где ваша с корешем хаза?
– спросил Бархан.

– Зачем тебе?
– тихо отозвался Ганя Химик. Между тем и его подельник стал подавать признаки жизни.

– Хочу изъять наши баксы. Они ведь у вас в квартире, так?

– Это баксы Федоса, - хмуро произнес Ганя.
– Ну что ж, поехали к Федосу, - кивнул Бархан и завел мотор.
– Погоди, братан!
– вмешался в диалог второй очухавшийся "мент".

Бывший главарь можайских опять развернул корпус к заднему сиденью, не выключая, однако, двигатель.