— Идем! — крикнула Тень. — Уилл! Сигурд! Сюда!

Не раздумывая, я бросился вперед. Длина коридора составляла двадцать футов. Я преодолел его наполовину, когда раздались крики.

Подобной боли и ужаса я не слышал со времен войны. Я замер.

Сигурд врезался в меня.

— Иди же!

Мгновение спустя мы выбежали в более широкий туннель.

Нас ждали около десятка дикарей. Половина из них лежали, пылая словно факелы. Воздух был пропитан вонью обугленной плоти. Остальные метались, пытаясь погасить себя или своих товарищей.

Мы убили их еще до того, как через туннель прошли хариши.

— Откуда он знал? — спросил я Сигурда, тяжело дыша.

Сигурд пожал плечами.

— Он всегда знает. Почти. То первое осиное гнездо…

— Он почуял их факелы, — сказал Фоуд. На губах старейшины харишей играла саркастическая улыбка.

— Ты убиваешь тайну.

— Для лорда Хаммера нет тайн.

— Возможно, не для тебя. — Я повернулся к Сигурду. — Надеюсь, он начеку. Нам здесь не нужны никакие сюрпризы.

Вошел лорд Хаммер. Он окинул взглядом бойню и, похоже, удовлетворился.

Некоторые из дикарей все еще горели.

Тень стошнило.

Похоже, это удивило всех нас, возможно, даже лорда Хаммера. Это казалось столь несвойственным для нее, и все же… Что мы знали о Тени? Лишь то, что видели. И большинство из этого было лишь напоказ. Быть может, сейчас она впервые стала свидетельницей мрачной стороны профессии ее господина.

Вряд ли, несмотря на внешнее отсутствие возраста, она была намного старше Ченита. Скажем, лет двадцать. Возможно, она тоже не знала Великих Восточных войн.

Мы двинулись дальше, шагая впереди. Уклон туннеля становился все круче. Дважды мы спускались по винтовым лестницам, закрепленным на стенах широких шахт. Дважды нам встречались узкие места с ловушками, с которыми мы уже имели дело. Мы преодолели каждое из них. Сигурд получил единственную рану, легкий порез на предплечье.

Мы оставляли позади множество мертвецов.

Последняя атака оказалась более изощренной — сзади, из бокового туннеля. Нас попытались захватить врасплох. Даже для лорда Хаммера она оказалась неожиданностью.

«Его таинственность только что дала чуть большую трещину», — подумал я, быстро разворачиваясь кругом.

На этот раз в нападении участвовало колдовство.

Колдуны горцев берегли себя для последней обороны. Воспользовавшись Силой, они скрыли себя и своих людей из виду, и единственным предупреждением для нас послужил преждевременный боевой клич.

Лорд Хаммер развернулся, совершая руками неистовые пассы. Остальные из нас пытались занять позицию между атакующими и лордом Хаммером с Тенью.

От колдовства стены туннеля покрылись шрамами. Шаманы швыряли в человека в черном все, что имелось в их распоряжении.

Успех их длился недолго. Они поглотили полное внимание лорда Хаммера не больше чем на минуту.

Мы сражались, как и подобает солдатам. Мы с Сигурдом сомкнули щиты с Контини-Маркуско и итаскийцем. Хариши, презиравшие щиты, оставались позади нас, осыпая противника ударами кривых сабель над нашими головами.

Дикари оттесняли нас одной лишь своей массой. Но мы держались, даже против самоубийственных атак.

У них не было опыта сражений с профессиональными солдатами, которых невозможно атаковать с флангов. Мы присели за нашими щитами, готовясь принять удар на себя.

Но им все же удалось добиться своего, пусть и немногого, прежде чем лорд Хаммер покончил с колдунами и переключился на них.

Все продолжалось не дольше трех минут. Мы снова победили их. Но когда смолк лязг и крики, у нас оказалось мало поводов для радости.

Ханнекер был смертельно ранен. Контини-Маркуско в бедро попало копье. Сигурд получил глубокую рану на левом плече.

Тень неподвижно лежала на полу пещеры.

Со мной и с харишами ничего не случилось. Мы были крайне вымотаны, но не пострадали.

Я опустился на колени рядом с маленькой фигуркой Тени. В глазах моих стояли слезы. Она стала одним из самых близких мне людей.

Она была последней в колонне, идя следом за лордом Хаммером. Мы никак не могли до нее добраться.

Она была жива. Когда я дотронулся до нее, она открыла глаза и храбро попыталась улыбнуться.

Лорд Хаммер присел напротив меня, нежно гладя ее по лицу и волосам. Напряженность его позы выдавала его чувства. Взгляд его встретился с моим, и на мгновение я ощутил его боль.