Шрифт:
– И всем ты говорил то же самое, что и мне?
– Как тебе сказать. В общем, слово не всегда успеваешь вставить…
– Ах ты свинья!
– Только без локтей! Все что угодно, только не это.
– А пошел ты! Я серьезно рассердилась. Теперь я поняла, как ты относишься к женщинам.
– Как?
– Как к месту, где можно пристроить свои сперматозоиды, а после тебе плевать на них.
– Я же шучу.
– Ты со всеми так шутишь?
– Ну прости меня. Сейчас я говорю абсолютно искренне. Так серьезно, как с тобой, у меня еще ни с кем не было.
– Тогда почему ты перед этим не сказал, что любишь меня?
– Почему женщинам так важно, чтобы им подтвердили на словах свою любовь? Ты же знаешь, что слова в этом мире весят не больше, чем воздух, из которого они сделаны. Вы бы тогда требовали письменную расписку. Это надежнее. «Я, такой-то и такой-то, сим удостоверяю, что люблю вас больше жизни, готов отдать все на свете, буду верен до гробовой доски… Число. Подпись». Потом точно не отвертишься.
– При чем здесь это?
– Хорошо, я скажу. Я… ТЕБЯ… ЛЮБЛЮ…
– А я тебя нет.
– Теперь я понимаю, зачем тебе было нужно мое признание.
– Ты невыносимый человек.
– А если я тебя поцелую в ушко?
– Все равно несносный.
– А если в глазки?
– Все равно гадкий.
– А если в носик?
– Противный.
– А если в губки?..
– Отврати…
– …Ну теперь ты веришь мне?
– Теперь верю.
* * *
В конце месяца Глория позвонила Никите и возбужденным голосом сообщила, что у нее случилась задержка.
– Но этого не может быть! – еще не до конца осознав случившееся, пробормотал он. – Я же помню, что все было в порядке.
– Ты хорошо проверял презерватив? – спросила она нервно.
– Как будто да, – ответил он не вполне уверенно.
– Как будто! – почувствовала она его замешательство. – Ты что, издеваешься? Кто, по-твоему, должен предохраняться от беременности – женщина или мужчина?
– Если женщина дура – то мужчина, а если женщина умная – то она сама.
– Значит, я, по-твоему, дура? – закричала она на грани нервного срыва. – Ты с самого начала знал, что не все было в порядке, и ничего мне не сказал?!
Конечно же, он прекрасно знал, что самый первый их презерватив оказался надорванным. Проклятые дешевые отечественные резинки! Он сам в свое время шутливо прозвал их «пятьдесят на пятьдесят». Но хуже всего была его непростительная манера все оставлять на авось – мол, все само собой рассосется. В данном случае, похоже, само собою ничего рассосаться не могло.
А она-то какова! Залететь с первого же раза! Это какое же чувствительное надо иметь детородное устройство?!
У него сам собою вырвался стандартный в таких случаях вопрос молодого человека к своей залетевшей подруге:
– А раньше у тебя бывали задержки?
– Иногда бывали. Когда я сильно волнуюсь. Например, когда я поступала в институт, перед экзаменами. Но сейчас же ничего подобного не было. И потом, я каким-то шестым чувством чувствую, что это то самое.
– Что «то самое»?
– Ты что, не понимаешь? Я беременна! – закричала Глория в трубку.
Этот крик вывел его из состояния полной прострации. Он понял, что в его жизни сейчас произошло то, что, возможно, повлияет на всю его дальнейшую судьбу, и все из-за какой-то некачественной резинки.
Теперь надо было срочно решать главный вопрос: что делать с неожиданной беременностью? Прерывать или не прерывать? Ему почему-то показалось, что в обоих случаях вся полнота ответственности ложится на него одного. Если прерывать, то надо найти способ, как это сделать – естественно, все возможные денежные издержки ложатся на него, как на виновника происшествия. Но захочет ли она избавляться от ребенка? А если не прерывать, значит, нужно принимать новое решение: жениться или не жениться?
И это меньше чем через месяц после начала романтических отношений! А ведь он даже толком не разобрался, насколько эта девушка ему дорога.
– Ты что-нибудь уже предпринимала? – спросил он.
– Да! Моя подруга недавно была в аналогичной ситуации, и ей помогли специальные таблетки для прерывания беременности. Она дала мне все, что у нее осталось.
Никита сразу ухватился за возможность свалить часть ответственности на партнершу.
– Почему ты глотаешь всякую дрянь, не спросив меня? – закричал он.
– А что мне оставалось делать? Ты не представляешь, как я испугалась.
– Подействовало?
– Нет.
– Это плохо, – как лечащий врач, задумчиво произнес Никита.