Шрифт:
Сыграли на мне.
И я была за это благодарна.
Наверное…
Слава подтянулся ко мне, но не спешил развязывать. Улыбался с занесенной ладонью и, глядя в глаза, опустил ее на живот. Провел по нему горячими влажными пальцами, наблюдая за мной, поднялся к груди… Я уже не знала, чего ждать, но готова была сделать все, к чему он меня подведет. Только все, что он мне заготовил — отвязал руки и прижал к себе, потянув на нас край простыни, как занавес…
— Браво! — воскликнули операторы чуть ли не разом, а я зажмурилась, прячась у Багратова на груди. — Беллисимо!
— Фома, это было отлично! — хрипло вскричала Эрика. — Снова не по плану, но даже лучше!
— Вот лучше бы ты спала ночью, Рика, — ехидно заметил Слава.
В комнате воцарился хаос сродни подготовительному, народ загомонил на разных языках, замигал свет, и только я не двигалась, прижимаясь к Славе и прислушиваясь. Хотелось, чтобы все быстрее стихло, но оно все не стихало.
— Кристина, кофе! — послышался голос Фабии совсем рядом. Пришлось вынырнуть. — Я ничего не видела, — поспешила она заверить. — Халатик?
Вместо ответа я села, натягивая на себя простынь и выпрямилась. Идиотское ощущение — все тебя видели во всей красе, а закрыться все равно кажется жизненно необходимым. Да и правильно — съемки закончены…
А закончены ли?!
Марика сидела тут же на стуле, уже просматривая материал — говорила же, что у нас один дубль. Я спустила ноги, демонстративно не обращая внимания на Багратова, взяла кофе из рук Фабии и протиснулась в ванну. Когда за мной надежно закрылись двери, сползла по стенке и разрыдалась…
=46
— Слава, это гениально… — шептала Рика, как заведенная, а я с тревогой поглядывал на двери ванной. Кристина, видимо, собралась просидеть там, пока все не уйдут. — Что с Крис?
— Она не знала…
— Что будешь связывать? — глянула на меня Рика, что удивило — соображать она сейчас не могла, только просматривать материал и набрасывать эскиз монтажа.
— Да…
— Слав, вот не будь я режиссером, отходила бы тебя грязной тряпкой! Но не могу — ты выжал из нее все! Это гениально! Это больше, чем я хотела!
Я уже не был уверен в том, что поступил правильно — принял решение сам, не спросив ее.
Кристина была не готова сниматься в таком кино, она бы точно упала в обморок в самом разгаре, а я не мог этого допустить — не сейчас. Потом бы начались страдания по поводу неудачи, а главное — все наши достижения за эти дни полетели бы к чертям.
Поговорив утром с Даном, я вывел примерный поворот сценария нашего кино, который давал надежду на успех — отвлек Кристину от ожидания приступа. Я даже опробовал его рекомендацию в ванной, а она снова не заметила, что я распустил руки, подхватив ее и прижав к стене. Вообще забыла среагировать!
Только вот признание в любви в план не входило. Я просто сказал это, потому что она перестала мне доверять сразу же, как осталась без возможности двигаться и контролировать ситуацию. Я видел это в ее глазах — ужас, недоверие, пересмотр всего времени, что мы провели вместе. А мы провели, видимо, недостаточно, чтобы она не смогла в один миг это все перечеркнуть и вернуть на меня табличку «Враг моего отца».
Я уже и сам не мог дождаться, когда все соберутся, в конце концов. В итоге они пошли на перекур, потому что сворачивать оборудование оказалось сложнее, чем разворачивать.
— Кристин, — постучал я в двери, и она сразу же открыла. Рыдала — глаза красные, нос в точечку. Как я сумел остаться серьезным — ума не приложу. Только что ей сказать — тоже не знал. Так и смотрел на нее, зареванную. — Не знаю, что тебе сказать…
— Я тоже не знаю, — отвернулась она и уселась на бортик ванной. — Чувствую себя отвратительно…
А это мы еще материал отсняли. Как бы она себя чувствовала, если бы все закончилось в скорой?
— Мне кажется, ты переоценила себя, — оперся о дверной косяк, не рискуя приближаться.
— И ты это всем продемонстрировал, — и она очаровательно шмыгнула носом.
— Не было у меня такого плана, — покачал головой, любуясь ей. Как там? И в горе и в радости? Я, наверное, был неизлечимо больной — мне нравилась Кристина в любом виде. — Ты просто привыкла всего добиваться сама, но это тебе было не по зубам.
— Почему ты так в меня не веришь?
— Ты не представляешь, как я в тебя верю…
— В раскадровке не было всего того, что ты вытворил…
— Я бы не стал трахать тебя перед всеми — не смог бы. И ты бы не смогла, Кристина…