Когда на столе появился плов, и комната наполнилась его ароматом, зазвонил телефон. Салима торопливо поднялась. Собравшиеся невольно притихли.

– Алло! Да, я.
– В голосе Салимы послышалось удивление.
– Добрый вечер... Да, здесь... Сейчас...

Положив трубку рядом с аппаратом, Салима вернулась к гостям.

– Шахназ, тебя.

– Кто это? Эльдар?

– Нет. Не знаю, пойди узнай сама.

От трепещущего, с легким намеком голоса Салимы сердце Айхана замерло. "Это, наверно, Рамзи, - с горечью подумал он.
– Предположим, что он и есть, какое тебе до этого дело?" Он не слышал, о чем говорила Шахназ, до него донеслись лишь последние слова: "До свидания, спокойной ночи!"

Когда Шахназ вернулась к столу, Салима вопросительно на нее посмотрела.

– Ты не узнала? Это же Рамзи-муэллим...
– спокойно произнесла Шахназ и принялась накладывать себе на тарелку плов.
– Говорит, будто беспокоился обо мне. Наконец узнал у Толстяка Насиба, что я здесь, вот и позвонил.

Айхану от этих слов стало не по себе. Шахназ будто нарочно говорила громко, чтобы все узнали этого Меджнуна, хранившего любовь к ней все эти тридцать лет. Но зачем, собственно, Рамзи звонил? Действительно ли он беспокоится? Уж не договорились ли они встретиться после этого ужина?

Это был очень странный вечер. В небе одна за другой появлялись все новые и новые звезды. Одна из них родилась прямо здесь, в тот момент, когда он дрожащей рукой надевал золотое кольцо

Джамиле на палец. Звезды друг другу не мешали. Небо было очень просторным.

А бесчисленные мысли, рождавшиеся в его голове? Как быть с ними? Ведь и их было, как звезд, бесчисленное множество...

6

Летучие мыши хотели забросать

костер камнями - они боятся света.

Но как им было знать, что камень,

ударяясь о камень, рождает искру,

а искра - свет.

Вечером того дня, когда мы сдали последний экзамен за второй курс, вместе с Гюльбениз мы пришли на вокзал. Родители разрешили ей проводить меня. Я чувствовал, что девушка ждет хотя бы одного моего слова и если я намекну - она поедет со мной куда я захочу, якобы под предлогом провести летние каникулы в деревне. Но у меня не было на это права, я не мог взять ее с собой в Чеменли - там была Шахназ. Та Шахназ, которая раньше Гюльбениз обучила меня языку девственной, непорочной и чистой любви. А теперь у нее на пальце было обручальное кольцо, и надел это кольцо Рамзи-муэллим. Хотя все это и было непреложной истиной, мне не хотелось в нее верить. А Гюльбениз об этом ничего не знала, и я старался, чтобы не узнала до конца. Мысли мои путались, временами вспыхивающий огонек надежды сменялся злым и гневным чувством, когда я вспоминал это обручальное кольцо.

За несколько минут до отхода поезда Гюльбениз, стоя у лесенки вагона, вдруг тихонько проговорила:

– Я хочу тебе что-то сказать, Эльдар. Можно?

Голос ее дрожал; у меня невольно заколотилось сердце, но я шутливо ответил:

– С каких это пор ты испрашиваешь моего разрешения?

– Ты веришь в любовь с первого взгляда?

– О чем ты, Гюльбениз?

– Я ведь полюбила тебя с первого взгляда...

– Разве?..
– Я хотел отделаться шуткой.
– Ведь это старая истина- все великие открытия рождаются вот так, внезапно.

– Ты прав. Я тоже тогда в твоих глазах открыла...
– Она внезапно умолкла.

– Я тебя понимаю, Гюльбениз... все равно понимаю.

– Нет, не понимаешь... Мне казалось, что, глядя в твои глаза, я всегда буду видеть себя. Но теперь...

Она опять не договорила. Но мне все было ясно. Сердце мое сжалось. Как могла Гюльбениз догадаться о том ураганном вихре мыслей, что не оставляет меня сегодня?

Как бы желая убедиться в этом, я внимательно посмотрел ей в глаза.

– Не смотри на меня так...

Я растерялся.

– Когда ты так смотришь, я немею и меня начинает бить озноб.

– Что с тобой, Гюльбениз?

– Я боюсь твоих глаз. Меня охватил ужас.

– Гюльбениз...

– Наверно, я влюблена в твои глаза, Эльдар. Может такое быть?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Хочу сказать, что все полюбившие с первого взгляда, наверное, влюбляются в глаза своих избранников. Ты со мной согласен?

– Тогда почему же ты боишься моих глаз?

– А это ты узнаешь позже.

– Позже - это когда?

– Как только тронется поезд... и до конца дней.

– Нет, я хочу узнать сейчас, Гюльбениз.

– Не спеши... Впереди у тебя целая жизнь, почему ты так волнуешься?

Что говорит эта девушка, о господи! Неужто это наша последняя встреча?

Поезд вот-вот должен был отойти от платформы. Я, разволновавшись, чуть не забыл попрощаться с Гюльбениз. Хорошо, что она сама протянула мне руку:

– Счастливого пути, Эльдар, будь здоров!
– Потом, приподнявшись на носки, поцеловала сначала один, потом второй глаз. Я не мог ни ответить ей поцелуем, ни вообще что-либо произнести. И до меня донеслись смешанные с рыданием слова Гюльбениз: - Я люблю твои глаза, Эльдар, они всегда будут со мной, Ты слышишь?