– Это вовсе не ваша вина!
– запротестовала Женевьева.
– Как вы могли предвидеть?

– Должен был, - мрачно сказал Сайлас.
– Если бы вы не среагировали так быстро...

– Ну ладно, пойдемте домой, посмотрим вашу рану.
– От ее внимания не ускользнула нотка восхищения в голосе матроса, что доставило Женевьеве явное удовольствие.

Сайлас редко выказывал одобрение, и если выказывал, то делал это с неохотой. Остаток пути до дома они проделали без приключений, но Сайлас наотрез отказался от помощи Женевьевы.

– Я должен отправиться в Елисейский дворец и доложить обо всем месье, твердо заявил он.
– А вы заприте дверь и никому не открывайте.

– Месье вернется через час или около того, Сайлас. Можно и подождать.

– Если вы так думаете, вы плохо знаете месье, - ответил матрос.
– Он вздернет меня на нок-рее, если я не доложу ему обо всем немедленно.

– Ну позвольте мне хотя бы смазать вашу рану.

– Чем хуже я буду выглядеть, тем лучше для меня, мадемуазель.
– В виноватых глазах матроса мелькнула смешинка.

***

В коридорах Елисейского дворца толпились чиновники, военные, участники празднества, просители и дипломаты. При виде матроса с серьгой в ухе и конским хвостиком на затылке, интересующегося, где найти месье Фуше и месье Делакруа, они удивленно поднимали брови. Однако в конце концов его препроводили в большую прямоугольную комнату с высокими окнами и черно-белым мраморным полом.

Увидев Сайласа, Доминик поднялся с кушетки, на которой беседовал с Фуше, и быстро пересек комнату.

– Черт возьми, что случилось, парень?
– Его обычно ровный голос звучал хрипло и взволнованно.
– Где Женевьева?

Сайлас сглотнул, нервно облизал губы и, ничего не приукрашивая, ничуть не пытаясь выгородить себя, рассказал о случившемся. Доминик выслушал не перебивая, выражение его лица снова стало бесстрастным.

– Тебе нужно заняться своей раной, - только и сказал он, потом повернулся к министру:

– Мы продолжим наш разговор в следующий раз, Фуше. Но вы можете быть уверены, что "Танцовщица" будет стоять у Рошфора до тех пор, пока дело императора не решится тем или иным образом. Министр Фуше кивнул и спросил:

– Как вы думаете, кто напал на мадам? Или это случайность?

– Никакой случайности, - ответил Доминик.
– Думаю. что это Жан-Люк Легран, но доказательств у меня нет.

– А почему Легран проявляет подобный интерес к вашей жене?
– В хитрых глазах старика сквозило любопытство.

– Это долгая история, и лучше ее не ворошить, - твердо отрезал Доминик и откланялся.

– Извините меня, месье, - тараторил Сайлас, пока они шли по коридорам, - я понимаю, что виноват. Если бы мадемуазель действовала не так быстро...

– Я тебя разорву надвое, - перебил его Доминик, сухо улыбаясь.
– Как только промоешь рану, отправляйся на пристань и найди лодку, которая отвезет вас с Женевьевой в Гавр. Там вы оба сядете на корабль и вернетесь в Америку.

Сайлас выслушал приговор в стоическом молчании. Мадемуазель, нельзя отправлять в такое путешествие одну, и, раз на его долю выпало быть при ней нянькой, лучше было не возражать.

Однако Женевьева думала иначе. Как только Доминик ступил на порог, она бросилась к нему и стала объяснять, что Сайлас ни в чем не виноват. Объект ее защиты, пробормотав нечто невразумительное, тут же исчез. Притянув девушку к себе, Доминик не удержался от смеха. Крепость объятия, однако, была единственным свидетельством его сочувствия.

– Не такой уж я людоед, фея. Я и пальцем не тронул парня!

– Но ты внушаешь людям дьявольский страх, - с шутливой укоризной сказала Женевьева.
– Я прекрасно понимаю, что Сайлас сейчас чувствует.

Глаза Доминика стали серьезными, он отпустил ее и прошел в гостиную.

– Я должен сделать так, чтобы подобное не повторилось.

– Впредь мы будем вдвойне осторожны, - пообещала Женевьева, усаживаясь на подлокотник кресла.
– Но я уверена, что больше они на это не пойдут.

Доминик почувствовал приближение ссоры и собрал всю свою выдержку:

– Я не готов рисковать, Женевьева, поэтому отправляю , тебя обратно в Америку.

Кровь отхлынула от ее лица, блеск желто-карих глаз померк.

– Не поняла.

– Сейчас Сайлас отправится на пристань и договорится о том, чтобы вас обоих доставили в Гавр. Там вы сядете на корабль.

– А ты как же?
– "Не может быть, чтобы он говорил все это всерьез. Скорее всего я что-то не правильно поняла".