— Ну, у меня сайт есть, я как раз выложила новую коллекцию. Пока только для постоянных клиентов, — и тут главное небрежно так отпить глоток шампанского, словно у меня тысячи клиентов, а тут я осчастливила пару десятков.

Я выложила эту коллекцию, чтобы похвастаться дорогим одноклассникам. По заоблачным ценам и действительно только для узкого круга, чтобы вечером извиниться за «сбой» и снизить цены до нормального уровня.

— Тайные распродажи — это круто! — заявила Наташка. — Меня звали как-то в ЦУМ по особому приглашению, по спискам, только для своих. Мы так хорошо потусили!

— Купила что-нибудь? — спросила Олечка.

— Да ты что? — фыркнула Наташка. — Там итальянская сумка стоит так, будто к ее цене приплюсовали билет в бизнес-класс из Милана.

— И как, хорошо продается эта твоя коллекция? — спросил Першин, заинтересованно засовывая нос в экран моего телефона.

Я быстро набрала адрес своего интернет-магазина. Вот бы его сейчас дожать до покупки… Скажу, что лично ему с большой скидкой.

Открыла страничку новой коллекции и замерла.

В смысле, «распродано»?

Пролистнула несколько слотов в магазине. Везде одна и та же красная надпись.

Ну блин! Только не это! Опять что-то сломалось!

— Погоди… — пробормотала я, залезая в панель админки.

Может, я просто количество нулевое поставила? Так-то я сделала по три-четыре экземпляра, только свою белую сирень и Наташкину лиловую не стала повторять.

В админке меня ждал сюрприз.

Неприлично огромная сумма на счету.

Я закрыла ладонью рот.

Оно что — реально продалось все?!

За четыре часа с утра?

И отзывы.

Сплошные восторженные отзывы и требования сделать еще, потому что кому-то не досталось. Обиженные письма от любимых клиенток с упреками, что я могла бы сначала сделать рассылку только для них.

Ого. Ого. Ого.

Я усиленно держала лицо, пытаясь не завизжать от восторга. Голова кружилась от ощущения нереальности. Какой-то чертов Новый Год!

— Ты как-то дешево продаешь… — озабоченно сказал Илья, тоже заглядывая в мой экран, когда я вернулась в магазин, чтобы еще раз посмотреть на сплошное «распродано».

Вдруг поймав приступ ужаса, перепроверила — вдруг я не в рублях, а в копейках поставила?

Но все было правильно.

Заоблачные цены в десять раз выше моих обычных.

И невероятная сумма, которая окупит мне и платье, и салон, и запланированный и отмененный отпуск.

С ума сойти!

— Это же только для своих… — рассеянно ответила я, быстро набирая на телефоне объявление, что вечером будет открыт предзаказ на следующую партию. — Для остальных будет вдвое дороже.

— Эй, я ведь свой? — забеспокоился Першин. — Я первый в очереди! Сделай такую же хрень, как у Наташки.

— Чего это?! — взвилась Наташка. — У меня эксклюзив! И я хочу еще брошку в комплект. Рит, сделаешь?

Она требовательно посмотрела на меня.

Я залпом опрокинула свой бокал с шампанским.

Трезвой я уже не справлялась.

Мне очень хотелось трясти всех вокруг, говорить: «Видели, видели?! Я такая молодец!»

Но очень мешал созданный имидж слишком уж успешной женщины. Он требовал расстраиваться, что на распродаже для своих украшения скупили по слишком низким ценам. Низким!

Звенящую внутри радость было очень сложно сдерживать. Я нервно пила бокал за бокалом, громко смеялась чьим-то шуткам, вообще не запоминая, о чем они, пританцовывала на месте под зажигательную музыку.

Эй, сделайте погромче!

Лимузин мчался по улицам, почти не притормаживая, лишь иногда закладывая излишне крутые для своих размеров повороты. Как и где водитель умудрялся найти настолько свободные дороги в этом городе пробок и светофоров — загадка. Но, видимо, он был настоящим профессионалом.

Остальные тоже стали дарить Наташке свои подарки, но как-то по ее лицу было видно, что ни сертификаты в магазины, ни кошельки, ни наборы кремов ее не радуют так, как моя сирень. Она все время пальцами поглаживала вдетые в уши серьги и бросала быстрый взгляд на кольцо.

Мне было приятно, что там скрывать.

Отметились все, остался только Соболев, который сказал:

— Будет еще сюрприз под конец вечера, а пока…

— Какой сюрприз, Илюха! — Наташка уже изрядно выпила и наносные тонкие манеры сползли с нее, открывая простую натуру, знакомую нам по школьным годам. — Ты уже и так для меня столько сделал!