— Это что еще за существо?

Ну спасибо, существом меня еще никто не называл.

— Это пленница с Милора, не трогать, не вредить. Понятно?

На меня смотрели ревнивым взглядом. С неохотой она подтвердила:

— Да.

— Проведи ее в дом, и покажи комнату. Пока она здесь, будет помогать по хозяйству.

На ее губах расцвела злая усмешка. Она явно что-то задумала.

— Проходи в дом.

Молча последовала за ней. Она мне чем-то напомнила мою новоприобретенную бабушку. Видимо тоже из рода пресмыкающихся, и такая же злая и скользкая. Мы подошли к небольшой двери:

— Это будет твоя комната, располагайся. Одежду сейчас принесу, переоденешься и за работу.

Прошла уже неделя как я нахожусь в этом месте. Все не так уж и плохо, если не считать Варту. У нас общение не заладилось с самого начала. В первый день она принесла мне одежду, и так как обуви я не наблюдала, то озвучила вполне, как мне казалось, закономерную просьбу. Ну или почти просьбу, так как прозвучало более вопросительно, чем просительно.

— Сандалии какие-нибудь можно?

Она непонимающе на меня смотрела. Вроде бы мы должны понимать друг друга, так в чем же дело? Решила уточнить:

— Мне обуть нечего.

Я продемонстрировала дырявые сапоги. Подметка напрочь отлетела, носки сапог оказались стерты до такой степени, что наружу торчали пораненные пальцы. Наконец на лице синекожей начало появляться понимание, а вместе с ним презрение. Еще раз окинув мои ноги долгим изучающим взглядом она сказала:

— Чернавкам обувь не положена. Босиком ходить будешь.

Только за это я была готова ее убить. Могу поклясться, что она сделала это специально, видя что ходить для меня будет весьма проблематично. Но доставлять ей удовольствие скандалом в первый же день не хотелось. Хотя так и подмывало сказать, что я не служанка. Память тут же услужливо подбросила воспоминание о том, что мое положение в некотором смысле даже хуже. Мне тут смертью грозятся, так что нужно быть предельно осторожной. Змею я разозлить не боюсь, а вот ее покровителя не хотелось бы. Что-то мне подсказывает, что он только выглядит хилым на фоне остальных, а вот по силе навряд ли уступает.

Как позже оказалось, мой предполагаемый охранник плевать хотел на свои прямые обязанности, и в тот же день невесть куда уехал, не забыв меня предупредить чтобы за ворота дома не выходила. Сказано это было не в очень вежливой, можно сказать ультимативной формой. То есть: «Жить хочешь, значит послушаешь». Жить мне хотелось, поэтому я строго придерживалась данных рекомендаций. Напрягали только злобные взгляды Варты, а так остальные приняли меня не плохо.

Я помогала на кухне. Была на подхвате, так сказать принеси-подай. Кухарка оказалась на удивление доброй женщиной, и особо меня не напрягала. Большую часть дня я занималась тем, что старалась не попадаться на глаза Варте. В первый же день меня просветили, что она никакая не жена хозяина, а всего лишь любовница. Но она не теряет надежды однажды оттащить Энда в храм, где они поклянутся в вечной любви. Я в свою очередь надеялась, что пока я нахожусь здесь этого не произойдет. Мне меня жалко, да и он наверное не такой плохой, и не заслуживает такой кары небесной. Каким-то чудом мне удавалось избегать Варты всю неделю, при этом до меня доходили слухи, что с каждым днем она нервничает все больше. И вот сегодня ее поганенький характер вырвался наружу во всей своей красе.

Она как фурия ворвалась на кухню, когда я как ни в чем не бывало помогала замешивать тесто на хлеб. Начала со злобного:

— Тыыы…

Я решила что обращаются не ко мне, все таки не одна в комнате нахожусь. Еще несколько девчонок, совсем молодых, жались по углам. Возле двери снова послышался вопль:

— Я к тебе обращаюсь. Как ты смеешь меня игнорировать?

Снова ноль внимания. Почему-то я не чувствовала страха перед ней. Не знаю в чем была причина, может в том что Энд запретил меня трогать? Но оказалось, что у Варты сегодня напрочь отказали тормоза. Она подошла ко мне вплотную, и схватив за руку развернула лицом к себе.

— Я твоя хозяйка, ты должна меня слушать.

Ее глаза горели ненавистью. Что я ей такого сделала? Хотя создавалось впечатление, что эта дамочка ненавидит всех вместе взятых, и по отдельности.

Вырвав свою руку из ее захвата, я проговорила четко разделяя слова:

— Ты не моя хозяйка. Ты для меня никто.

Я не могла отступить, так как понимала, если сейчас дам слабину в дальнейшем она меня просто изведет. Я даже не заметила ее движения, как боль опалила щеку. Эта дрянь синемордая мне отвесила нехилую такую оплеуху. Даже звездное небо на миг перед глазами показалось.

Едва придя в себя, спросила:

— Ты что делаешь?

Дама потерявшая всяческий здравый смысл взвизгнула.

— Как ты смеешь так со мной разговаривать? Мало того, что украла мои украшения, так еще и пререкаешься?

У меня брови от удивления на лоб полезли. О чем она? Какие украшения? За каким чертом они вообще мне сдались?

— Ты меня вообще слушаешь?

Я подняла глаза как раз в тот момент, когда она начала снова заносить руку для удара. Этого я уже не потерплю. Перехватив ладонь, с силой сжала, вот только я как то не рассчитывала что огонь который бурлил внутри решит слегка и наружу показаться. Я его заметила только тогда, когда Варта завопила как сумасшедшая, а в воздухе поплыл запах паленого мяса.

Ну все, теперь меня точно убьют. Отпустив искалеченную руку, я бросилась к выходу. Мне срочно требовался свежий воздух, и вода. Много воды, иначе я спалю ко всем чертям эту деревню со всеми ее жителями. Им следовало десять раз подумать перед тем, как приводить меня сюда. Я же как бомба замедленного действия, не знаешь где и главное когда рванет.

Забыв о всех запретах я мчалась к единственному знакомому мне источнику прохлады. Как ни странно, дорогу к водопаду я запомнила четко. Пока бежала, мне не встретилось ни одно живое существо. Это даже к лучшему. Наверное, если бы меня кто-то попытался остановить, я бы просто его убила не задумываясь.