Советники опять стояли у стены, ожидая разрешения войти, а увидав меня, резко выпрямились и захлопали округлившимися глазами. Лишь в эту секунду я по-настоящему очнулась. Осознала что произошло и с ужасом поняла — эти двое тоже теперь знают.

Поняли! Догадались по моему виду! И как объяснить им, что я была против? Как не потерять королевское достоинство и лицо?

Идей увы не имелось, поэтому я просто вытерла губы рукавом — резко и показательно. Потом вскинула подбородок и гордо помаршировала прочь. В голове всё смешалось, в сердце тоже, и очень хотелось сорваться на бег, но я держалась.

А где-то глубоко теплилась надежда, что Владыка догонит и извинится. Но нет. Не догнал.

Вообще, к такому меня тоже готовили, причём лично матушка. Она объясняла, что в жизни бывает всякое — даже когда ты принцесса, с которой положено соблюдать этикет.

Мама говорила: если дело не зашло слишком далеко, то ничего страшного, достаточно пожаловаться кому следует. Только здесь и сейчас жаловаться было некому! А ещё страшно мучил вопрос мотивов — почему Дарнаэш так поступил?

Добравшись до своих покоев, я сперва металась по гостиной, а потом упала на кровать и принялась думать. Первое что приходило на ум: это всё изощрённый коварный план!

Владыка каким-то образом пронюхал о моей симпатии и решил ею воспользоваться. Затуманить голову, чтобы я принесла ему камень. Влюбить в себя глупую человечку окончательно и бесповоротно! А заполучив бриллиант, жениться на какой-нибудь Пие, и…

Впрочем, стоп. Про женитьбу лучше не думать, иначе точно разревусь.

Такой мотив был логичен и полностью соответствовал образу правителя — в том смысле, что правители нежными и пушистыми не бывают. Только сердце верить отказывалось, и в какой-то момент принялось нашёптывать — а может это любовь?

Просто его губы… они были слишком горячими, а поцелуй всё-таки спонтанным, а не продуманным. Ну и остальное — прогулка по лугу, его недовольство возможностью моего брака с Биориком, явление Дарнаэша в Хранилище…

Вдруг он шипел именно потому, что волновался? А как выразить своё беспокойство не знал?

Эта вторая версия пахла романтическим бредом, но была до того притягательной, что я поверила. Для начала всего на секунду! Но когда эта секунда истекла, выяснилось, что вернуться в реальность уже не могу.

Точнее не так — поверив в то, что Владыка влюблён, я увидела ситуацию в другом свете, и она стала настолько логичной, что перестала напоминать пустую фантазию. Кусочки мозаики совмещались слишком уж хорошо.

Совпадало всё! Кроме Солнечного города…

Если это антипод Лунного сада, то… о каких антиподах речь, если у нас любовь? А если предположить, что наоборот аналог, то… Дарнаэш любит настолько? Да ладно! С чего бы?

Впрочем, на этом моменте душа всё же расправила крылья и попробовала взлететь, а я… за хвост её и обратно.

Верить в совсем уж невозможное глупо, такие надежды приносят только проблемы. Поэтому, касательно Солнечного города, остановимся на одной из предыдущих версий: всё то сияющее великолепие — демонстрация силы и хвастовство.

Вот теперь картинка окончательно сложилась, а моя улыбка засияла ярче всех бриллиантов. Владыка меня любит? Я не безразлична? Ой-ой-ой…

Понятно, что вместе нам не быть, у каждого свои планы на жизнь, обязательства и так далее, но хотя бы прикоснуться к сказке можно?

Любит! Любит! Меня!

Или всё-таки нет?

Чичита застала меня сидящей на кровати и кусающей губы. Служанка, которая и сама выглядела как будто пришибленной, не удивилась, но спросила осторожно:

— Линочка, всё хорошо?

Я кивнула, а грузная представительница племени эргов, всплеснула руками и выпалила:

— Ох, какая же красота этот ваш Солнечный город!

— То есть он до сих пор не растаял?

— Да куда там! — Чичита огляделась и добавила: — Из твоих окон не видно. Хочешь провожу на общий балкон?

Я хотела, но не до такой степени. Желание завернуться в одеяло и понять, что всё-таки происходит, было сильней. А ещё голод настиг — ведь солнце уже близилось к закату, а я с утра ничего не ела. Удивительно сколько времени провела в Хранилище — мне-то казалось прошёл час, ну максимум два.

— Говорят на закате город исчезнет, — продолжила то ли уговаривать, то ли информировать служанка.

— А на рассвете появится вновь? — зачем-то уточнила я.

— Ага.

Я нахмурилась и, сопоставив факты, спросила: