— Иди в задницу, — ворчу я, отталкивая его в сторону.

Парень смеётся и падает на кровать. Теперь я не волнуюсь, а спокойно одеваюсь и привожу себя в порядок. Если Мэйсон не волшебник, то я не знаю, какое наименование ему дать. Стоит ему подковырнуть, и желе, в которое я превращаюсь, моментально твердеет и становится стойким. Это магия, которой он владеет и мастерски пользуется.

В конце, накидываю на плечи кофту, на что Мэйсон окидывает меня вниманием, в котором читается недовольство.

— Что не так? — спрашиваю я, проскользнув взглядом по джинсам и футболке.

— Где куртка?

— В шкафу.

— А должна быть на тебе. Я жду.

— Серьёзно? — хмурюсь я.

— Да, начало ноября. Сейчас уже холодно.

Вздохнув, снимаю кофту и меняю её на куртку, после чего, поворачиваюсь к Мэйсону.

— Всё?

— Теперь да, — улыбается он.

— Мы всё равно будем играть, я сжарюсь в ней.

— Корт закрытый, тебе дадут форму. Только кроссовки возьми.

Согласно киваю, вытягивая из шкафа рюкзак с формой для тренировок. Парень открывает дверь и, махнув рукой, предлагает мне выйти первой.

Весь путь до машины и до пункта назначения, где мы должны встретиться с Мэди и Ди, расспрашиваю его о том неизвестном парне. В ответ он лишь отмахивается и говорит, что всё под контролем. Никаких заявлений против меня, и, честно говоря, мне это совершенно не нравится в отличие от Мэйсона, который полностью спокоен. Возможно, он привык, но я далека от полиции и всего того, что испортит личное дело. Слишком важно держать его на высшем уровне, чтобы следовать за мамой. Удачно, что тот случай с дракой Мэйсона в моей комнате — не красуется в папке, к ней же может отправиться та, где избила я. Данная перспектива отрезает мои пути, либо же делает их тернистыми. Как бы я не пыталась докопаться, Мэйсон заверяет, что всё в порядке и за этим не потянется никаких проблем. Я слабо в этом убеждена, но верю его слову. Он ни разу не подводил меня. Хочется обладать той же уверенностью, что царит в нём.

Рядом с машиной паркуется вторая, узнаю в ней ту, что когда-то была припаркована к дому его родителей. Следом убеждаюсь в правоте, когда Мэди и Ди покидают салон.

— Ты снова скрыл от меня! — её удар по заднице Мэйсона смешит меня, и я не скрываю улыбку. — Я узнаю всё от других!

— Дай мне хоть что-нибудь держать при себе, — смеётся Мэйсон, протирая место удара.

— Да, например, свою девушку.

— Как будто ты не догадывалась.

— Ты засранец, Картер! — ворчит она, после чего её голубые глаза небесного цвета обращаются ко мне, а на губах играет радушная улыбка: — Устрой ему настоящий ад, умоляю.

— Так оно и будет, — за меня усмехается Мэйсон.

— И вам привет, — киваю я.

— Ты уже играла? — интересуется Ди. Все три пары глаз устремляются на меня.

— Может, пару раз, — пожимаю плечами.

Мэйсон и Ди переглядывается между друг другом, а на их губах расползаются довольные усмешки.

— Парни против девчонок, — смеётся Мэйсон, отсалютовав пять по ладони Ди.

Мэди в ответ закатывает глаза и фыркает.

— Сделаем их, — шепчет она. — Я тайно брала уроки.

— А я нагло соврала, — улыбаюсь я, вышагивая в одну ногу с девушкой, чтобы нас не услышали.

Голубые глаза округляются, вслед чему она начинает злобно хихикать и хитро потирать ладони.

— Предлагаю на желание, — заявляет она, поворачиваясь к гогочущим парням за спиной.

— Будешь месяц выполнять работы за меня, — тут же кивает Ди. — И ещё убираться и готовить.

— Как будто что-то поменяется.

— Теперь это будет законно, ты не сможешь мне предъявлять.

— Ладно. Вы будете нашими рабами на месяц.

— Херня делов, — усмехается Мэйсон. — Трикси переезжает ко мне на месяц, чтобы делать то же самое.

— Это нечестно! — сообщаю я. — Я могу делать это, не проживая с тобой.

— Условия с меня, ты выставила свои. Собирай чемоданы.

— Надейся, — тихо бубню я, нахмурив брови, чтобы показать всю абсурдность. Он уже с носом. Я бы с удовольствием проиграла, имея ещё одну возможность быть ближе к нему, но сейчас месть намного интересней. Он буквально бросил меня, и за это потерпит крах.

Как только получаем форму — расходимся по разным раздевалкам, и сейчас можно не изображать недовольство и печаль. Если бы сюда принесли шампанское, я могла с торжеством открыть его за нашу заочно полученную победу.

Папа любил теннис в любом виде: настольный и напольный, для него было неважно, где играть, главное сам процесс. Я не совсем разделяла его пристрастие, но и не могу сказать, что относилась ненавистно. Для меня он всегда был нейтральной территорией, и на этой территории я неплохо натренировалась. Получая в руки любую ракетку, я с закрытыми глазами буду слышать стук мяча. Это заслуга не только тенниса, но и бокса, в котором тоже периодически прибегаешь к мячу, тренируя ловкость и манёвренность. Кроме того, самое прекрасное в теннисе — форма. Она не только белоснежно красивая, но и даёт некоторые привилегии, когда дело касается женского обольщения. Стоит только воспользоваться ситуацией, чтобы дотянуться до мяча и мужской мозг плавно перетечет в штаны.