–Предлагали провести референдум о присоединении Аляски к России.

–Это еще зачем?

–Зачем нам Аляска или зачем референдум?

–Гм, и то, и это.

–И то, и другое нам нужно,– убежденно ответила Мариночка.– Ну, как ты не понимаешь!

–Как ты не понимаешь, что нельзя верить зомбиящику,– в тон жене ответил я с ухмылкой.– Правоверная ты моя квасная патриотка!

–Ой, какие мы насмешливые философы!– обозлилась Мариночка, обозвала меня снова философом – шизофреником и ушла на работу.

Поев и одевшись, я отправился в управу. Секретарша, увидев меня, тут же сказала очень холодно, что приема нет.

–Почему нет?– удивился я.– Я по приглашению Главы управы.

–Вы записывались на прием?

–Нет, меня пригласили.

– Кто пригласил?

–Глава.

–Неужели сам?– пожала плечами секретарша, не глядя на меня и роясь в бумагах на стоге.

–Когда была передача по телевизору, он пригласил меня в гости,– наивно – простодушно сказал я.

Секретарша отложила бумаги и пристально посмотрела на меня, потом огорошила вопросом:

–Вы чего… больной? Чего приперлись?

–Почему больной, я… Глава управы говорил, мол, прихо-дите жители к нам, ведь мы слуги народа, ответим на все ваши вопросы и…

–Да это просто такая фраза одна проскочила у него… Это просто… Просто так обычно говорят…

–То есть это вранье было?

–Ну, почему вранье…

–Он говорил: приходите, ответим на все ваши вопросы, а….

–И вы что, подумали, что именно вас сюда приглашают?– хихикнула секретарша.

Я нахмурился:

–Хватит посмеиваться! Он у себя?

–У себя. Глава управы занят. Приема нет. Никого не приглашали,– быстро отчеканила секретарша, вновь начиная рыться в своих бумагах.

Я решил сам зайти в кабинет Главы управы, но бодрая секретарша вскочила и храбро грудью загородила дверь, повышая голос:

–Чего вам надо? Уходите, а то вызову охрану!

Неизвестно, что произошло дальше, может, я закричал во весь голос или поломал бы дверь, или же все слуги народа, то есть все чиновники явились ко мне на помощь,

но дверь кабинета сама открылась, и я увидел выходящего

флегматичного низенького и толстого господина в синем костюме, белой сорочке и синем галстуке, лет пятидесяти.

Я узнал в нем Главу управы и обратился к нему, как к старому знакомому, которого давно знаю:

–Здравствуйте! Меня к вам не пускают.

Глава управы не ответил, только весьма безразлично посмотрел на меня, будто я сбежавшая обезьяна из зоопарка, по неведомой причине забежавшая в управу от нечего делать. Честно говоря, мне очень не понравился холодный взгляд стеклянных безжизненных глаз Главы, поэтому я пояснил с ободряющей улыбкой:

–Вы недавно выступали по телевизору, приглашали к себе.

Глава на минуту застыл, потом губы его дрогнули усмешкой:

–Вы что, идиот?

Я не успел ответить, а Глава управы поинтересовался у секретарши:

–Ну, почему народ в приемной? Идиотов я не приглашал.

Секретарша затараторила, что она меня не пускала, я сам явился, а кто и что она не знает, и она честно выполняет свою работу, загружена по несколько часов в день, голова

постоянно болит, а тут разные идиоты являются и говорят

несусветную чушь о приглашении, полученном на телепередаче, а она тут при чем и она….

–Да хватит!– оборвал ее Глава управы, заходя в свой

кабинет, и ничего не говоря мне.

Однако я успел нахально зайти за ним, пока дверь не закрылась.

–Вы чего?– оторопел Глава, поворачиваясь ко мне.

Секретарша влетела за мной, начиная причитать, что

она, мол, не виноватая, а идиот сам зашел, а она не знает, что я хочу, и что она загружена, честно выполняет свою работу, голова болит, а тут разные идиоты являются…

–Да заткнись ты!– огрызнулся Глава управы, показывая

ей на дверь.

Секретарша покраснела от волнения и выбежала из кабинета.

Глава уселся в мягкое кресло за длинным столом,

потом сухо произнес:

Ну, слушаю. Очень коротко.

Я сел напротив него и начал говорить как можно спокойнее, хотя после произошедшего это было крайне сложно:

–Знаете, у меня много вопросов, очень хочется услышать ответы на них, а…

–Ну, знаете, лучше напишите вопросы моему секретарю, вам потом ответят.– Сказав это весьма безразлично, Глава управы повернулся к компьютеру на столе, больше не обращая на меня никакого внимания.