Она расчесывала мальчикам волосы, вытирала носы, иногда ласково шлепала, иногда гладила по головке. Ариэля чаще, чем других.

Он считался чуть ли не дефектным, был самым маленьким и слабым, наверное поэтому няня Брум ласкала его чаще, чем других. Но это он понял только став взрослым.

А ещё няня Брум с ними говорила. Часами бухтела вроде как себе под нос, на самом же деле рассказывала сказки и комментировала все действия своих воспитанников. “Давай! Вот так! Вставай! Иди! Бери красную! Теперь положи, возьми синюю! Молодец, умница!”

Что такое были красная и синяя, Ариэль не помнил, зато знал точно: именно тогда научился различать цвета.

Скорее всего тем, что все мальчики заговорили почти сразу как только с ними стали заниматься, они были обязаны няне Брум.

Потом другая няня на нее донесла и няню Брум уволили. Больше Ариэль ее никогда не видел.

Няня Брум… Это имя почему-то показалось Гели знакомым. Она попыталась выяснить больше.

— Ты сказал про няню Брум “чёрная”. У неё были чёрные волосы?

— У неё была чёрная кожа. Ну, не совсем черная, скорее как кофе без молока. Но его же называют чёрным?

— А других людей с таким цветом кожи на базе не было?

— Был один доктор. Доктор Стив. Высокий, худой и тоже чёрный. Он работал на базе когда я был ребёнком. После того, как сменилось руководство, я его не видел. Он исчез даже раньше. Наверное, уволился или его уволили. Я хорошо помню доктора Стива именно из-за няни Брум.

— А ещё кого-нибудь из персонала ты помнишь?

— Были начальники господин Брендон и господин Руперт. Это не фамилии, имена. Их фамилий я никогда не слышал.

— Как думаешь, почему?

Лицо юноши озарила гордая улыбка.

— Я не думаю, я знаю. Случайно подслушал разговор господина, который приезжал инспектировать базу, и господина Брендона. Тот жаловался, что ему не нравится, когда нахальные мальчишки называют его по имени, как папашу. А приехавший инспектор ему ответил, что это мера безопасности. По фамилии можно вычислить, по имени — никогда. В любом списке он Б. Такой-то и никто не знает, что там за буквой Б: Брендон, Барент или Бенджамен.

Ага, появился инспектор. Явно кто-то из владельцев или создателей проекта.

— А как они звали этого инспектора? Тоже по имени?

— Нет. Босс или шеф, никогда никаких личных имён.

— А внешне? Как он выглядел? Ты бы его узнал?

— Конечно. Он был очень большой, немолодой, на лицо чем-то походил на Дамиана, но далеко не такой красивый. Если бы я увидел его или похожее изображение, то сразу бы узнал.

Интересно, а с чего это он подслушивал? Если делал это регулярно, обязательно должен знать ещё что-то важное.

— Ты сказал, что ты подслушал разговор. Ты часто это делал?

Юноша потупился и покраснел.

— Вы хотите сказать, что подслушивать нехорошо? Я знаю. И всё же подслушивал я достаточно часто, особенно в последние годы. Меня просил Дамиан.

— А почему он сам не подслушивал, тебя посылал?

— Ну, он большой и светлый, в щель забиться не сможет, но даже если забьётся, его видно. А я маленький и тёмный. Меня ни разу не заметили.

Про Дамиана можно будет расспросить после, про него мальчик готов рассказывать часами: это же его лучший и чуть ли не единственный друг. Гелена перевела разговор:

— Хорошо, хорошо. А откуда взялись ваши имена? Если изначально вас не рассматривали как личностей, то и имена не должны были давать. Или я не права?

Ариэль распахнул глаза пошире и согласно закивал:

— Правы. Имена у нас от той же няни Брум. Ей неудобно было нас называть по номеру и она придумала имя каждому в соответствие с первыми буквами его линии. Эти буквы и номер были на кровати каждого, а она подписала имена. Начальство одобрило, кажется. По крайней мере не запретило. Моя линия AR, поэтому я Ариэль. Ещё были Арман, Артур, Арсен, Арвид, Арагорн…

На этом месте Гелена засмеялась а юноша смутился.

— Да, Арагорн, такое имя. Больше я никого из нашей линии не помню, они давно ушли. В линии DA были Дамиан, Даниил, Данияр, Дантон, Дарий… Если надо, я вспомню и запишу. Линий всего восемь, по пятнадцать человек в каждой.

AR, DA… На что это похоже? Что так болезненно напоминает? В голове у Гелены вертелся ответ, но так и ушёл, не облечённый в слова. Чтобы переключиться она предложила:

— Запиши всех, кто был с тобой в последней поездке, после которых вас разлучили. Там были мальчики из всех линий или представителей каких-то не осталось?