Дима усмехнулся. Затем вскинул на меня взгляд.

— Значит, это все же не был разорвавшийся снаряд?

Глава 41

После пробуждения во мне все еще оставались силы. Сцепив зубы, я сумел подняться на ноги и даже продолжить химичить над болванками из теста, вылепляя похожие на нас, словно капли воды, фигуры. Вот — Геннадиэль, улыбающийся и прекрасный. Вот — я, немного мрачноватый и уверенный в себе, а вот и Мира. Рыжеволосая, улыбающаяся. Невольно я протянул руку, касаясь ее волос.

— Почти настоящая… — прошептал я. — Но все же — не она.

При воспоминании ведьмы меня снова потянуло в сон, но я сумел сдержаться. Для начала нужно было каким-то образом восстановить силы, чтобы их хватило на сегодняшний вечер. А после этого уже вернуться за Мирой и думать о том, как снова не умереть. Перспективы отличные.

— Я хочу сделать “Зелье Найяны”, - сказал я. — Оно даст мне временную передышку.

— Хочешь вытягивать силы из живого существа? Но разве это не запрещено законом?

Я усмехнулся.

— Запрещено. Как и воровать чужие тела. Но мы все же сделали это.

Геннадиэль нахмурился. Было видно, что моя идея ему не нравилась. Что говорить, мне она и сама не приходилась по душе. Однако, другого способа выжить у меня просто не было. А мне, между прочим, еще трон у Великого Иссиара отбирать…

— И кого ты хочешь использовать в качестве…жертвы?

На моем лице отразилось донельзя довольное выражение.

— Ту, которая должна быть в могиле, которую заслужила. Но неожиданно решила еще пожить. Что ж. Это очень мило с ее стороны. Мне как раз нужна энергия, которую у меня забрали, судя по всему, ее стараниями.

Эльф приподнял бровь.

— И кто же это?

— Амалия… Одна из моих прежних любовниц. Не самая любимая, кстати. Однако, в какой-то момент она припасла для меня нож в спину. Я ее поймал, убил, а Великий Иссиар воскресил. И да. Я полагаю, что именно она причастна к тому, что с исчезновением обручального кольца я вдруг резко начал умирать! — сказал я.

— С чего такие выводы?

Я дернул плечом.

— Да так. Видел кое-что. Во сне. Ну так что, поможешь мне провести этот милый невинный ритуал? Думаю, что смогу найти кое-что из вещей, когда-то принадлежавших этой змее подколодной. Правда, для этого нужно будет попасть в мой прежний дом…

Геннадиэль вздохнул. На его лице отразилось нечто среднее между страданием и немой покорностью. А я понял, что нужно думать над тем, как вернуться домой.

***

План созрел довольно быстро. Великий Иссиар лично руководил разбором моего особняка, поэтому в первую очередь нужно было отвлечь его. И я был уверен в том, как можно это сделать. У меня в достаточном количестве были накоплены знания о различных зельях и заклятиях, которые позволяли делать то, что многие считали почти невозможным.

— Мы выпустим василиска, — сказал я.

Геннадиэль, кажется, даже поперхнулся.

— Чего?! Ты с ума сошел?! Он же разнесет половину города!

— Зато я останусь жив! — фыркнул я, но для эльфа этого было недостаточно.

— Годы, проведенные в гробу тебя не научили тому, что в первую очередь нужно думать о живых людях? Василиск уничтожит Браун! Пострадают невинные мирные жители!

Я усмехнулся, махнув рукой.

— Я рядом недалеко создам пространственный портал и перемещу его в какое-нибудь небытие.

– “Какое-нибудь”?

— Ладно. Перемещу в заранее подготовленную клетку. Защищенную магически, разумеется. Но Великий Иссиар ничего об этом не будет знать, поэтому скорее всего отправится на его поимку. А вот мы в это время проникнем в мой дом и заберем оттуда вещь, принадлежавшую Амалии. Ну? Согласен?

Я не собирался жертвовать невинными людьми с самого начала, но все же беспокойство эльфа меня забавляло. А еще добавляло уверенности в том, что я не ошибся в нем, выбрав его, как одно из своих самых верных соратников.

— Согласен, — сказал Геннадиэль.

Все остальное время ушло на подготовку необходимых зелий и магических свитков. Ритуал призыва василиска был очень опасен, однако, другого “гениального” плана в моей голове не родилось, а потому приходилось следовать ему. Тем более, что времени до вечера, на который был назначен прием, оставалось мало.

— Я все подготовил, — сказал Геннадиэль. — Как себя чувствуешь?

Усмехнулся. Как я себя чувствовал? Как восставший из Ада. То есть, совершенно кошмарно. А еще отчего-то в груди стало расти беспокойство за Миру. Как она там?