Киаран резко поднялся, едва не уронив стул. Рыжий шустро шмыгнул под кровать. Ну спасибо, друг.

Я тоже встала, не зная, чего ожидать. А мужчина уже быстрым шагом приблизился и остановился прямо передо мной. Я кожей ощутила исходящей от него гнев, но отступать было не куда. Да и что такого случилось понять я не могла.

— Как зачем? — сквозь зубы прошипел он. — Мёртвых из земли поднимать. Открыть секрет бессмертия. Стать всемогущим, — запнулся, исчерпав запас аргументов. — Так отцу можешь и передать. Может он, передумает и разрешит наш брак расторгнуть.

Киаран сам себя распалял. Как по мне — на пустом месте.

— Расторгнуть? А как же перемирие?

— А кому оно нужно? Неужели тебе? Думал, Светлые спят и видят, как нас с лица земли стереть.

Я выдохнула через нос, пытаясь успокоиться:

— А как же «…клянусь с этого мига и до конца своих дней принадлежать духом и телом…»?!

И чего я так разволновалась? Все это вообще не мое дело. Мое — найти чертово кольцо и отправиться домой. Так ведь?

Мы молчали вперившись друг в друга взглядом, будто ища в нем что-то. Что-то…

Киаран отвернулся первым:

— Иди спать.

— Но…

— Просто. Иди. Спать.

Я поджала губы и, подхватив вспотевшими ладонями длинный подол, устремилась в ванную комнату.

6 глава. «Экспериментальная» группа — 1

К собственному удивлению проснулась я первой. Было рано и молочные сумерки просачивались сквозь приоткрытые створки. Рыжий дрых в кресле, из-под пледа торчал только кончик розового носа.

Я осторожно повернулась к Киарану. Он спал на спине, и я могла видеть его лицо, исполненное мягкости и покоя. Захотелось протянуть руку и смахнуть прилипшую ко лбу прядку.

Сам собой возник вопрос: а почему мы не можем нормально поговорить? Оба же взрослые люди.

Вот только что бы я сказала? Прости, дорогой, но та женщина, которая тебя ненавидела, то не я, а я — Влада, обыкновенный человек, и Светлые выдернули меня из моего мира, чтобы я помогла им разделаться с тобой. Я очень хочу домой, и готова им помочь ради этого. Но ты мне нравишься, хотя и не должен. Я должна тебя бояться, но почти не боюсь. Может мы сможем найти общий язык и помочь друг другу?

Ты мне нравишься…

Чушь какая!

Но губы уже тронула легкая улыбка.

Киаран приоткрыл глаза и повернулся ко мне. Несколько секунд смотрел непонимающе, словно вспоминал кто я такая и что тут делаю.

— Не спишь? — нахмурился.

— Думаю вот…

— И о чем?

Я села лицом к нему, скрестив ноги по-турецки, поправила спустившуюся на плечо лямочку и осторожно подбирая слова начала:

— Я должна… нет, я хочу попросить прощение за ту переписку, за сказанное тебе… Я была неправа.

— Ух ты! И что же такого произошло, — он облокотился на руку, подпер ладонью щеку, — что принцесса сменила гнев на милость?

— Я… вышла замуж.

Киаран смерил меня долгим внимательным взглядом, молча поднялся, выдвинул ящик стола, порылся и вытащил сложенный вдвое конверт.

— На, освежи память, — и швырнул мне.

Письмо писалось в яростном порыве, не иначе: размашисто, царапая бумагу, срываясь буквами со строчек.

«Киарану Эрмоарду.

Сегодня мне стало известно, что в спешном порядке готовятся к нашему бракосочетанию. И насколько я понимаю, ты ничего не делаешь, чтобы предотвратить это. В таком случае, надеюсь, ты знаешь, как я ненавижу тебя. За каждую слезу моего народа, за каждую пролитую каплю крови. Ты — проклятый убийца. Лучше умереть, чем стать твоей. Знай — нашему браку не бывать.

С искренней верой в то, что ты до нее не доживешь, Эванджеллин Верибет»

Он смотрел на меня не мигая, словно желая выжечь в моей груди дыру. Я скомкала письмо и швырнула его в незажжённый камин.

— Зачем хранить это?

— Не хотел забывать, кого пригрею на своей груди.

Нужно рушить эту стену взаимных обид и подозрений, иначе с места мы не сдвинемся. Ну и заодно выяснить, что из сказанного Клемтоном про моего будущего мужа правда. Каким бы мерзким не выглядело письмо, написанное моей близняшкой, но вряд ли обвинения выросли на пустом месте. Если раз за разом повторяют, что кто-то плохой, стоит об этом задуматься — каждом обвинение есть доля истины. Неплохо бы выяснить какая именно. Может статься, что помогая Светлым я и правда делаю хорошее дело?

— Я была расстроена и испугана, когда писала это письмо, — скорее всего. — Но разве я не имела права на злость? Ты никого не убивал, Киаран? Все обвинения и слухи — ложь?

Его щека дернулась, и он резко отвернулся.

— Нет, — прозвучало холодно и зло. — Не ложь. Я — боевой маг и мне приходилось… убивать. Я так видел свой долг, но я не горжусь тем, что совершал.

— Не жалеешь об этом?

Он оперся на стол, повел плечами, под кожей напряглись мускулы.

— Жалею… — ответил глухим, изломанным голосом. — Поэтому и согласился на брак. Наверное, зря.