Традиционно сочинения Даниила рассматривались как составная часть иосифлянской литературы. Крупнейшему биографу Даниила В. И. Жмакину удалось выявить прямую зависимость некоторых посланий митрополита от «Просветителя» и монастырского устава Иосифа Волоцкого 260 . Наблюдения над текстами этих сочинений показывают, что Даниил действительно заимствовал фрагменты из трудов своего учителя как при написании авторского текста 261 , так и в ряду цитат из святоотеческих творений (под заглавием «От иных книг») 262 . Вместе с тем, в сочинениях Даниила отчётливо прослеживается влияние и литературной традиции нестяжателей.

Наблюдения Б. М. Клосса над организацией ритмичности речи в трудах книжников начала XVI в. косвенно подтверждают близость богословских трудов Нила Сорского и митрополита Даниила. Для сочинений каждого автора исследователем был рассчитан коэффициент однородности (К), определяемый как отношение числа однородных членов предложения к общему числу слов в авторском тексте. В результате подсчётов оказалось, что самый высокий показатель однородности наблюдается в сочинениях Даниила (К = 0,20–0,55) и приближаются к нему только Нил Сорский (К = 0,22–0,33) и Максим Грек (К = 0,20–0,34), в то время как показатель других авторов значительно ниже (у Иосифа Волоцкого К = 0,11–0,25, у Вассиана Патрикеева К = 0,16–0,25) 263 .

Стилистическая близость сочинений Даниила к трудам Нила Сорского объяснима. Во-первых, митрополит был хорошо знаком с творениями преподобного: он нередко обращался к его текстам при написании собственных трудов, редактируя их. Во-вторых, об этом свидетельствует общий круг святоотеческих текстов, цитируемых обоими авторами (творения Иоанна Лествичника, Симеона Нового Богослова, Василия Великого, Исаака Сирина и Исихия Иерусалимского).

Знакомство митрополита Даниила с заволжскими рукописями началось в стенах Волоколамского монастыря. В 1513–1514 гг. Нил Полев привез в обитель составленный Нилом Сорским сборник житий греческих святых 264 . Даниил часто обращался к этому труду и, по всей видимости, знал, кто был его автором 265 . В 1520-е гг. в митрополичьем скриптории с волоколамских рукописей сборника были сняты копии 266 , которые Даниил использовал в своих сочинениях. В частности, предисловие Нила к сборнику житий было положено им в основу предисловия «Соборника» слов. Даниил заимствует и несколько развивает призыв Нила к читателям:

Жития, представленные в сборнике преподобного Нила, пригодились Даниилу при написании ряда архипастырских посланий. Так, в послании епископам «Яко идеже суть иноци, да не пребывают тамо голоусыа» митрополит в строжайшей форме запрещает постригать юношей («голоусых»). Тех, кто уже принял постриг, Даниил предписывает отправлять в монастыри, «хранящие благочиние и крепость», и содержать там в весьма суровых условиях 267 . Свой запрет митрополит аргументирует рядом святоотеческих свидетельств, в числе которых приводится отрывок из жития Саввы Освященного и Евфимия Великого – того самого жития, которое содержится в сборнике Нила Сорского 268 и повествует о древней практике воспитания ново-начальных («голоусых») иноков исключительно в общежительных монастырях.

В 1539 г. Даниил был вынужден оставить кафедру и поселиться в Волоколамском монастыре. Там он вновь обратился к агиографическому сборнику Нила Сорского. В рукописи ГЛМ. № 126 Б. М. Клосс выявил автографы Даниила (вставки на лл. 127, 127 об., 128 об.) По наблюдениям учёного, митрополит редактировал сборник вскоре после оставления кафедры: внесенные им дополнения отсутствуют в копиях 1520-х гг. (МДА. № 207), однако входят в текст новой копии 1540-х гг. 269

К более значительным в содержательном плане заимствованиям из сочинений Нила Сорского Даниил прибегает, рассуждая об «умном делании». Эту проблему митрополит затрагивает в ряде пастырских посланий монашествующим, где говорит о необходимости иметь «умное хранение» 270 , «безмолвие» и «печаль смысла» 271 , «собрание мыслей от парениа и пленениа», «затворять» ум в словах молитвы 272 . Более подробно методика «умного хранения» раскрыта Даниилом в послании «Како освобожатися от пленениа умна» епископу Суздальскому и Тарусскому Геннадию. Это сочинение было обнаружено в 1909 г. в числе открытых В. Г. Дружининым посланий и потому не было известно историкам XIX в., которые полагали, что авторам «иосифлянского» направления были чужды идеалы исихазма.

В изложении митрополита монашеское делание включает в себя следующие аспекты: 1) Непрестанное чтение «божественных писаний»; 2) Рукоделие; 3) Молитва и безмолвие. Пояснение третьего пункта приведено в послании в виде авторского рассуждения (в отличие от первых двух пунктов, где использован набор святоотеческих цитат). Основу молитвенного подвига Даниил видит в чтении Иисусовой молитвы. Она должна читаться «со вниманием и желанием теплым», ум должен быть свободен от всех других мыслей и образов. Затворять ум в молитве можно при любом положении тела, однако следует соблюдать технику дыхания («И дыхание елико мощно, да не часто дышеши»). Когда же «ум, и тело, и сердце възболит», следует обратиться к чтению псалмов, тропарей и рукоделию, не забывая при этом ум и сердце «затворять в глаголемых» и бороться с посторонними помыслами. В заключении Даниил называет эту технику «деланием» («да будет делание твое в терпении мнозе») 273 .

Рассуждения митрополита о чтении Иисусовой молитвы имеют прямую связь с Уставом Нила Сорского. Можно допустить, что причина этого кроется в использовании авторами одних и тех же источников – «Лествицы», творений Симеона Нового Богослова и Григория Синаита. Однако сопоставление послания «Како освобожатися от пленениа умна» с текстом второй главы Устава свидетельствует о текстуальной зависимости сочинения Даниила от труда Нила Сорского даже при цитировании святых отцов. Это говорит о том, что Даниил не только обращался к Уставу (список которого находился в Волоколамском монастыре и был ему доступен 274 ), но и заимствовал из него ключевые фрагменты:

Учение о монашеском делании представлено Даниилом в отличном от Нила контексте. Митрополит приводит его в качестве совета, отвечая на частный вопрос владыки Геннадия о том, как избежать «умного пленения». В Уставе Нила Сорского «умное делание» рассматривается как база монашеской жизни основанной им скитской обители, в связи с чем это учение изложено в более системном и полном виде. В посланиях Даниила, регламентирующих монастырскую жизнь, учение исихастов практически отсутствует, уступая место дисциплинарным предписаниям Устава Иосифа Волоцкого.