Грузовик подъехал к воротам лагеря в тот самый момент, когда в них входили Копиц и Россхаупт. Часовые вытянулись перед ними и почти не обратили внимания на автомашину. Ян вылез из кабины, а часовой небрежно выполнил свою обычную процедуру: поставил ногу на колесо, приподнялся и заглянул в кузов. Он увидел там лишь валявшийся брезент.

Фрау Вирт тронула машину.

* * *

Россхауптиха была исполнена энергии, как и в тот раз, когда впервые прибыла в комендатуру.

– Что случилось, дорогой коллега, почему вы сегодня сопровождаете меня?
– осведомилась она у Копица.

Тот попытался отделаться шуткой.

– Просто так. Надо же когда-нибудь быть кавалером.

Россхауптиха на ходу смерила его взглядом.

– Что-то у вас тут неладно, а? В тот раз вы были тверды, как скала, а сегодня похожи на студень.

– Вы так думаете?

"Ах, черт!
– досадовал Копиц.
– Я и забыл, что только выдержка, выдержка и еще раз выдержка избавит меня от подвохов этой несносной бабы".

– Когда с вами держишься официально, это вам не нравится. А начнешь относиться запросто, вы опять недовольны. Чего же вы хотите?

Россхаупт усмехнулась.

– Ишь, как вы расшевелились! Вот это мне нравится! Движение, темп, больше жизни - все это правильно! Щука в пруду - это я, господин карась!

"Никогда еще не видывал рыжей щуки, - кисло подумал Копиц.
– Но рожа у тебя, и верно, щучья".

Они подошли к конторе, где, стоя навытяжку, их ждал писарь. Из кухни вышел Лейтхольд и заковылял к ним.

– Каковы ваши планы на сегодня, фрау надзирательница?
– спросил рапортфюрер.

– Ничего особенного. Взгляну только, как ведут себя женщины. Мертвых среди них нет?

– Списочный состав без перемен: семьдесят девять человек, - прохрипел писарь.

Россхаупт нахмурилась.

– Тебя я не спрашиваю. У меня есть секретарша, она будет вести учет. Надеюсь, у вас есть картотека?
– обратилась она к Копицу.

– Конечно. Но только одна, и она здесь, в конторе. Разрознивать ее я не собираюсь. Мне нужны полные сведения о наличном составе, и я не намерен бежать в женский лагерь каждый раз, когда мне понадобится...

– Не волнуйтесь, я сделаю себе отдельную картотеку: приведу секретаршу, и она снимет копии с карточек. Против этого вы, я полагаю, не возражаете?

Подошел Лейтхольд.

– Хей...тлер!
– приветствовал он надзирательницу.
– Вот ключ от калитки.

– Как ведут себя номера на кухне?
– подмигнула ему Россхаупт.

– Хорошо. У меня жалоб нет.

– Я сейчас туда загляну, но прежде закончу дело с секретаршей. Вы собираетесь идти со мной, рапортфюрер? А собственно, зачем?

"Ага, вот оно, - подумал Копиц.
– Клюет, клюет щука!" Вслух он сказал:

– Меня туда ничто не тянет. Да и есть кое-какие дела в мужском лагере. Если я вам понадоблюсь, дайте знать. Хей...тлер!

Россхаупт направилась к калитке, а Копиц кивнул Лейтхольду.

– В кухне у тебя все в порядке? Дождись там надзирательницу. Писарь, мы идем в немецкий барак. Марш!

У калитки стояла Илона. Она отрапортовала надзирательнице: столько-то женщин работает вне лагеря, в казармах и кухне СС, столько-то в лагерной кухне и столько-то в бараках. Больных трое, заболевания легкие.

– Где секретарша?

Староста проводила надзирательницу к третьему бараку. Там санитарка крикнула "Achtung!" Три пациентки стояли в проходе между нарами. В бараке было чисто, одеяла сложены безупречно. Рассхаупт кивнула и проследовала дальше. За занавеской в глубине лазарета, у окна, стоял стол. За столом сидела тоненькая Иолан.

– Is gut, - сказала эсэсовка Илоне.
– Иди, проверь остальные бараки. Я сейчас туда приду.
– И она опустила занавеску.
– Ну, секретарша, есть у тебя точный учет, где работают девушки?

– Да, пожалуйста, - Иолан робко показала на бумаги. Но Россхаупт даже не взглянула на них. Она глядела на длинные ресницы и чистый лоб девушки. Вшей у тебя, я надеюсь, нет?

– О, нет, нет!

– Сними головной платок.

Иолан повиновалась. Надзирательница подошла к ней. Россхаупт была на голову выше.

– Так тебе больше идет. Ты теперь похожа на мальчишку. Покажись, - она провела рукой по мягким, коротко остриженным волосам девушки.
– У тебя красивые уши. Под волосами их, наверное, было бы не видно, - Россхаупт вдруг ухватила девушку за мочку левого уха и сильно дернула. Иолан испуганно вскрикнула.

– Не ори!
– сказала надзирательница.
– У тебя грязное ухо.

– Я его мыла...
– Девушка заплакала.

– Плохо! Покажи ногти.

Иолан спрятала руки за спиной.