Шрифт:
– С Любовью Леонтьевной? – удивился майор.
– Именно с ней. На редкость смелая девица! Смелая – но совершенно неопытная. Вы еще не сталкивались с тускульской разведкой?
– Нет! – странное название ни о чем не говорило. – Может, раньше...
– Раньше агентов Богораза у нас не было. Неплохо работают! Надо будет спросить, кто ее устроил в эту больницу...
Сергей вздохнул. Неужели девушку схватят, бросят в подвал... Но ведь она шпионка! Все равно – пусть уходит, скроется где-нибудь... Сорок Третий должен предупредить!
– Но это к слову... Главное ваше задание будет иным, хотя тоже связанным с некой дамой. Завтра вам предоставят все материалы, которые удалось собрать по поводу одной особы. Задача – завербовать, причем надежно, чтобы не было никаких сюрпризов. Эта дама должна помочь нам вернуть память гражданину Орловскому.
– Она – врач?
– Да, училась в медицинском, но интересна вовсе не этим. Не спешите, Сергей Павлович, все узнаете в свой черед. Пока же запоминайте: ее зовут Виктория Николаевна. Виктория Николаевна Артамонова...
Глава 3. Представитель Центрального Комитета
Первый выстрел ударил неожиданно. Тут же ответило эхо, и через секунду вокруг уже грохотало. Новые выстрелы рождали ответный гром, ущелье наполнилось гулом, слышным за много километров вокруг.
Чиф сидел, прижавшись спиной к огромному сырому валуну, в который раз чувствуя себя ненужным и бесполезным. Страха не было, Косухин рвался вперед, в самое пекло, но понять, где это самое «пекло», было весьма затруднительно. Грохот доносился со всех сторон, и оставалось лишь надеяться, что остальные не оплошают. Так и было. Бойцы делали свое дело – неторопливо, сноровисто, как и полагается отборным разведчикам из Особого района. Краем глаза Чиф заметил, что за соседними камнями заняли позицию пулеметчики, дальше залегли бойцы передового охранения. Немного успокоившись, он понял, что никто из отряда не стреляет. Бой вел кто-то другой, причем не здесь, а на противоположной стороне ущелья.
– Разрешите доложить, товарищ Хо? – Лю Вэйцзян, командир отряда, даже не стал садиться, а лишь пригнулся, стараясь, чтобы синее кепи не привлекло внимание чужаков. Чифу стало стыдно, он тоже привстал, но неудачно – пуля прошла над самой головой.
– Будьте осторожны! – товарищ Лю озабоченно покачал головой. – Бойцы и так говорят, что вы излишне рискуете.
Косухин не рисковал – просто то и дело попадал в переделки, за что умудрился прослыть бесшабашным храбрецом...
– Что там, Лю?
– Около роты, – командир быстро выглянул из-за камня, указав на противоположную сторону ущелья. – Три пулемета, одно горное орудие. Форма не наша – серая. Они атакуют кого-то наверху.
Товарищ Лю был спокоен. Шел бой – привычная обстановка для ветерана Великого Похода, воевавшего в Красной Армии с пятнадцати лет. Косухин достал бинокль и осторожно выглянул. Вначале он ничего не заметил, но затем в объектив попали невысокие фигуры в серых полушубках с короткими карабинами.
– А кто это?
Молодой командир невозмутимо пожал плечами:
– Наших войск здесь нет, так что в любом случае – враги... Жду приказа, товарищ Хо.
К этому Чиф никак не мог привыкнуть. Для Лю Вэйцзяна и для его бойцов «товарищ Хо», представитель Центрального Комитета, являлся непререкаемым авторитетом, чьи решения не подлежат обсуждению. И теперь от него, Джона Косухина, зависело, станут ли бойцы атаковать или останутся за безопасными скалами. Впрочем, выбора не было. Банда преградила путь, если отряд промедлит, «серые» расправятся с теми, кто отстреливался, а потом...
– Атакуем!
– Есть! – Лю подбросил руку к козырьку кепи. – Товарищ Хо! Прошу вас на время боя оставаться здесь. Я отвечаю за вас перед Центральным Комитетом...
Спорить было некогда. Чиф вновь выглянул из-за камней.
– Держите скрайбер!
– Спасибо!..
Разведчик радостно улыбнулся. Любимое оружие Бена он уже успел опробовать в бою, причем неоднократно.
Итак, вновь предстояло отсиживаться за камнями. Перед каждой серьезной схваткой Лю Вэйцзян старался любой ценой не пустить Косухина в атаку. Аргумент оставался одним и тем же: без «товарища Хо» поход терял смысл. Это было правдой, но Чиф все равно чувствовал себя дезертиром. То и дело вспоминался отец. Тот во время боя за камнями не отсиживался! Правда, на вопросы о личном героизме Степан Иванович всегда реагировал весьма кисло, подчеркивая, что на войне каждый должен находиться там, где нужнее. Это немного успокаивало.
Товарищ Лю жестом подозвал связного и что-то проговорил, указывая вперед. Тот приложил ладонь к кепи и скользнул вправо. Через несколько секунд Чиф заметил, как бойцы один за другим начали перебегать вниз по склону. Итак, дело завязалось – очередной бой, которых было уже немало за эти месяцы. «Серых» в ущелье оказалось не менее сотни, да еще с пушкой в придачу, но Чиф не волновался, зная, на что способны бойцы отряда.
Еще три месяца назад их было тридцать два, считая с самим Косухиным. Осталось ровно на десять человек меньше. Трое погибли, а семерых, раненых и больных, пришлось оставить у друзей. Итак, не дошел каждый третий, но и это казалось чудом. Три месяца пути, более тысячи километров по горным тропам, плоскогорьям, через бурные реки, ледники, заснеженные перевалы. Когда пешком, когда на черных яках. Отстреливаться приходилось часто. То и дело встречались мелкие банды, отряды местных, никому не подотчетных генералов, а иногда и просто упрямые пастухи, не желавшие пропускать чужаков. Китайцев в отряде было меньше половины. В основном здесь собрались горцы с восточного Тибета из племен с экзотичными названиями «и», «лоло» и «тэнг». Были и двое бхотов – молчаливые невысокие ребята, считавшиеся лучшими диверсантами. Сам Лю Вэйцзян уже воевал на Тибете, неплохо знал здешние горы и свободно изъяснялся на полудюжине местных наречий.