– Я не отдыхала, а занималась внутренним совершенствованием. Вот.

– Это радует. А что там с родами?

– Или я, или ребёнок.

– Как всё-таки у вас людей всё по-дурацки устроено.

– А у вас, значит по-умному.

– Ты мне зубы не заговаривай. Работать будешь?

– Это кто кому заговаривает? Буду. Что у нас сегодня?

– Оба генератора одной конструкции. Сто раз проверяли – исправны. Один работает, а второй – нет.

– А я что тебе говорила? Рабочее тело обладает зачаточным разумом. Второму что-то не понравилось.

– Не знаю. Это твои проблемы. Разберёшься – доложишь.

– А человеческое достоинство сотрудников?

– Сокрушать в пределах разумного. Кстати старый директор заходил. Впечатлился. Тебе привет.

– Как он?

– Мне трудно судить про человека, но на себя не похож.

– Ладно. Новый облик руководства – это в рабочем порядке. Я пошла работать.

– Ты что творишь, Вадя?

– Я не нарочно. Она сама выскользнула.

– Господи! Почему с иностранцами никаких проблем – чистенько, аккуратненько и всё вовремя. А наш охламон мало что регламент нарушил, так ещё и насвинячил кругом.

– Я уберу.

– Это я тебя уберу, урода!

В дверном проёме появилась «бледная черноглазая немочь» из отдела «Прогнозирования и провидения».

– Что такое?

– Провидица просила передать, что вас приглашают на совещание по вопросу «топографической геологии». Через час.

– Спасибо Нюра. Что видится тебе в будущем этого патологического урода? Метла дворницкая не маячит?

– Разве что чуточку, – улыбнулась ученица Провидицы, исчезая в дверях лаборатории.

– Слышал? Это не мои угрозы. Это – судьба.

Увидев, что Вадим побледнел и у него начали дрожать пальцы рук, решила сбавить обороты.

– Я сейчас к Мафу, а потом буду тут проходить на совещание. Посмотрим, как ты ценишь моё к тебе доброе отношение.

– Знаешь, Маф, я не уверена, что это единственная причина, но на исправном генераторе нарушен регламент настройки и там такой свинюшник, что я ничему не удивляюсь.

– Я не могу залезть в реакторную. Узко. А голову далеко не просунешь. И Вадик изумительный мастер. Таких мало.

– Не понимаю почему ты так за него цепляешься.

– Так он же этот генератор и собирал. Оба.

– Только первый обслуживает кто? Правильно – Ганс Свирин. И всё работает.

– И что нам делать?

– Переманить ещё одного немца или чеха.

– На нас уже половина заведующих лабораториями зверем смотрят. Заказывать оборудование сама пойдёшь?

– Почему это я. Пусть мастера идут.

– С ними вообще никто разговаривать не станет. Сама их сотрудников воруешь – сама и иди.

– Какой ты всё-таки мелочный.

– А на тебя холодную воду выливали? У меня очень чувствительные кожные рецепторы. Целый день в себя прийти не мог.

– Подумаешь. В меня шаровую молнию кинули.

– Это когда в тридцать восьмом пожар был?

– Он самый. Когда у них Верочка работала, чуть ли не полы мыла, а у нас…

– Вообще-то она была их ведущим химиком-технологом.

– Да? Ну, теперь им не до технологий. Пока лабораторию восстановят …

– Я их у нас в шестой секции поселил. Только немного расширил помещение, чтобы втиснуться смогли.

– А там ещё такой мальчик есть…

– Цыц! Эти люди под моей личной защитой, то есть неприкасаемы.

– Ну, ты и садист. Я же почти уже его уговорила.

– Он и так на нас работает. Тридцать процентов рабочего времени.

– А мог бы сто.

Маф махнул лапой и демонстративно начал работать с документами.

– Я чего пришла. Меня на совещание вызывают. Через двадцать минут надо быть у директора в переговорной. Со вторым генератором закончу на обратном пути.

Да не сердись ты. Я же стараюсь тебе помочь.

Ну, Мафунчик. Не дуйся. Ты же такой хороший. Не то что я – стерва рыжая.

– Ничего ты и не стерва. Только заносит тебя постоянно.

– Так ты на меня не сердишься? Давай чмокну в носик и побежала.

Маф терпеть не мог, когда трогали его нос – самое чувствительное место на морде дракона, но для меня почему-то делал исключение.

– Что я без тебя буду делать, если ты домой улетишь?

– Если это и случится, то очень нескоро. А у тебя в самом деле проблемы с ребёнком?