— Я чувствую, как ты реагируешь на меня, — его голос звучал медленно, ровно. — Думаю, под всей этой яростью и праведностью какая-то часть тебя хочет меня. Я не знаю, почему это меня интересует, но это так.

— Это твоё эго сбивает тебя с толку, дружок, — я с трудом сглотнула, и моё дыхание участилось. Я не собиралась смотреть на него без рубашки. — Я выберу пол. Я буду спать на улице, если придётся.

— Я слышу, как твоё сердце бьётся быстрее каждый раз, когда я подхожу ближе, — медленное пожатие плечами. — Но если ты хочешь лишить себя этого, то кто я такой, чтобы спорить?

Его крылья исчезли, и Салем вернулся к кровати. Я уставилась на его мощную спину, покрытую толстыми, как у воина, жилами.

Мне нужно выключить свет, чтобы не пялиться на его телосложение.

Я приглушила свет фонарей, пока пламя не погасло, и огни в ветвях не потускнели, чтобы вокруг нас опустилась полная тьма. Я прошептала сонное заклинание, хранившееся в моей памяти с тех пор, как моя мать укладывала меня спать. Волшебная колыбельная. Я почувствовала, как сама комната вокруг меня расслабилась.

Я ждала, казалось, целую вечность. Наконец, напряжение в комнате начало рассеиваться, и обстановка показалась совершенно спокойной. Дыхание Салема замедлилось.

Я осторожно поднялась с пола. В полной тишине я подошла к двери. Я медленно открыла её, миллиметр за миллиметром. В коридоре было уже темно, поэтому я не впустила свет в комнату. Мой взгляд снова метнулся к Салему. Я почти ничего не видела в темноте, но не заметила никаких признаков движения.

Я осторожно выбралась на лестницу. Это, возможно, мой единственный шанс уйти от него на несколько минут. На повестке дня у меня два вопроса. Во-первых, я хотела передать сообщение Мерроу. У меня имелся способ посылать сообщения через морскую воду, хотя процесс не был незаметным. Мне придётся провернуть это, когда Салема нет рядом.

А во-вторых, мне нужно самой увидеть, что ждало в будущем.

Когда я на цыпочках спустилась вниз по лестнице, то с разочарованием обнаружила, что Энджел ещё не спит.

На столе при свете свечей она разложила колоду карт Таро.

Когда я проходила через столовую, она указала на карту. «Влюблённые».

— Ах. Аэнор. Вот видишь? Я делала для тебя расклад Таро. Это твоё будущее с Салемом.

— На самом деле это не так.

Она перевернула ещё одну карту. «Смерть». Её улыбка дрогнула.

— Прекрасно. Это просто означает перемены, — нервный смех. — Перемены иногда приносят пользу.

Она перевернула ещё одну карту, изображавшую рушащуюся башню с пламенем в основании. «Башня».

Я нахмурилась, глядя на изображение.

— Я не думаю, что горящее здание тоже хорошо.

— Это определённо разрушение — и огонь, конечно. Но, знаешь ли, огонь может быть хорош! Очищение, в некотором смысле. Очищение… — её голос звучал неуверенно.

Я поймала себя на том, что придвигаюсь к ней ближе, заинтересовавшись картами. Она перевернула ещё одну, и на карте были изображены два обугленных тела на скале, окружённые сломанными костями.

«Пожарище», гласила надпись.

Она отдёрнула руку. Она бросила на меня взгляд, полный ужаса.

Я не знала, что это такое, и не придавала большого значения предсказаниям Энджел. Но карта всё равно меня нервировала.

— Что? — спросила я тихо. — Я никогда раньше не видела такой карты [6] . Есть ли в этом положительная сторона?

Она уставилась на изображение.

— Я тоже никогда её раньше не видела, — она склонила голову набок. — Её не существует. Я имею в виду, что её никогда не существовало раньше. Но, может быть, это означает нечто другое, а не то, что показывает внешне. Может быть… — она поспешно собрала карты. — Давай больше никогда не будем об этом говорить, ладно? — на её лице появилась вымученная улыбка. — Тебе что-нибудь принести? Чаю? Воды? Виски?

Я нервно оглядела комнату, из которой только что вышла. У меня сложилось чувство, что моя маленькая вылазка не останется незамеченной. От внимания Салема, похоже, мало что ускользало — и, что ещё важнее, голос Энджел был не совсем тихим.

Тем не менее, Салем не ворвался сюда немедленно, чтобы сжечь меня. Можно и рискнуть.

— Нет, спасибо. Я просто собиралась выйти подышать свежим воздухом, — сказала я. — Я вернусь через несколько минут.

Она снова вытащила карту Пожарища из колоды и уставилась на неё.

Я нахмурилась, глядя на жуткую карту.

— Ты действительно не знаешь, что это значит?

Она прочистила горло.

— Трудно отыскать положительную трактовку обугленных трупов, а с раздробленными костями… — она откашлялась.

— Точно.

С гудящим от напряжения телом я подошла к двери. Когда я распахнула её, на меня налетел зловещий ветер, обдавая холодом сквозь влажную одежду. Над головой дико каркали вороны, хлопая крыльями.

Если Салем и спал, то, скорее всего, уже проснулся.