Она подняла руки над головой, приложив запястья к спинке кровати. При этом её взгляд был таким же ледяным, как и вода, капающая с её кожи. Что-то в моей груди сжалось, когда я придвинулся ближе к ней. Я прошептал древнее заклинание.

Я коснулся её запястий, и магические нити обвились вокруг них, связывая руки Аэнор вместе.

Она презирала меня за это, но я должен держать её рядом с собой.

Это я косвенно привёл её в объятия Лира, лишив магии. Он стал для неё очарованием смерти, обещанием отсрочки от жизни, полной страданий.

— Я буду держаться поближе к тебе, — рявкнул я. Это прозвучало скорее как угроза, и не так, как я хотел.

Я взмахнул рукой, и все фонари в комнате погасли. Я лёг на кровать рядом с Аэнор.

От неё исходил холод, и я позволил теплу сочиться от моего тела, чтобы согреть её.

— Не приближайся ко мне, — процедила она сквозь зубы.

— О, не волнуйся, Аэнор, — пробормотал я. — Не приближусь, пока ты не попросишь об этом.

— Только в твоих снах.

И разве это не прекрасные сны? К сожалению, я больше не мог видеть снов. Когда я спал, не было ничего, кроме пустоты.

Но на самом деле ничто не сравнится с соблазнением женщины, которая тебя презирает. Когда она изо всех сил пытается сопротивляться, а потом обнаруживает, что задирает юбки чуть выше, а щёки краснеют от того, как я ласкаю её бёдра. Её ноги раздвигаются для меня, и я дразню её так медленно, так мучительно. Когда я скольжу рукой по её мокрым складочкам, а она умоляет меня трахнуть её. Я растягиваю процесс, ожидая, пока она не потребует этого от меня. Я заставляю её выдать все свои возражения, пока она не отдастся удовольствию.

Это победа.

Прошло всего несколько минут, прежде чем я услышал, как дыхание Аэнор успокоилось, а сердцебиение снова замедлилось. Я удивился, что она так быстро заснула вблизи того, кого отчаянно хотела убить.

Звук её дыхания убаюкал меня, и я позволил своему телу излучать больше тепла, чтобы согреть её. Я провалился в сон без сновидений, в пустоту.

Проснувшись, я обнаружил, что горит единственный огонёк, освещающий гладкую бледную кожу Аэнор. Она уже проснулась. Всё ещё связанная, но уставившаяся на меня.

— Ты смотрела, как я сплю? — спросил я. — Немного жутковато, тебе не кажется?

Желание светилось в её глазах, и она облизнула губы. Мой пульс застучал немного быстрее. Её розовые щёки были совершенством.

Она перекатилась ко мне, согнув ноги. Её юбка высоко задралась, открывая мне вид на её бледно-голубые трусики. Они выглядели шелковистыми, нежными. Мне хотелось сорвать их зубами.

Моя кровь взревела при виде её беспомощности передо мной. Я слышал, как её сердце забилось быстрее. Её голубые глаза блуждали по моему телу, как будто она любовалась мною.

— Скажи мне, чего ты хочешь, Аэнор, — тихо попросил я.

Она встретила мой взгляд с застенчивой улыбкой на губах.

— Тебя.

«О да». Я притянул её тело к себе, и она обхватила меня ногами. Я крепко поцеловал её. Одной рукой я медленно провёл по её бедру, лаская. Аэнор слегка застонала, когда моя рука скользнула выше, по её заднице. Она толкнулась бёдрами навстречу, требуя.

Я провёл языком по её губам и подразнил край её трусиков. Она ахнула, когда я провёл костяшками пальцев по шёлку спереди. Горячая маленькая шалунья…

Медленно, со скоростью ледника, я спустил с неё трусики, стаскивая их вниз по ногам, а затем с лодыжек. С горящими от желания глазами Аэнор перевернулась на спину. Её грудь глубоко вздымалась и опускалась, напрягаясь под мокрой рубашкой.

Я встал на колени между её ног, задирая юбку до талии. Её руки оставались связанными, а колени раздвинулись, приглашая меня. Я видел её возбуждение и изо всех сил старался держать себя в руках. Моя победа, распростёртая передо мной, готовая для меня.

Боги, она была совершенством, но я заставлял себя не торопиться. Я встал на колени между её ног, целуя её шею.

Она простонала моё имя.

— Салем… — от этого звука у меня в груди потеплело. Я слегка задел зубами её кожу, растягивая медленный поцелуй в шею. Я провёл языком по её горлу, пробуя её на вкус. Я целовал каждый дюйм её тела, пока она выкрикивала моё имя.

— Салем, — снова прошептала она.

Боги, как я любил своё имя на её губах.

Я начал расстёгивать её рубашку и скользнул губами ниже по её красивой груди. Её соски напоминали тугие, розовые вершинки.