Папа встал и, положив руки на плечи, спросил: «Кого вы уничтожите?»

Мы глубоко вздохнули и произнесли три имени, которые знали наизусть: «Волковых, Толстых и Дуровых». Моя кровь, как огонь, хлынула по венам. Цепочки, которые нам подарили, были золотыми. И кулоны с нашим фамильным гербом.

Я уставился на цепочку Талии. Она выглядела точно так же. Задержав дыхание, я наклонился вперед и изучил кулон. Там был герб. Мой пульс забился сильнее, когда я разглядел эмблему — волк, щит, а затем я замер, когда мои глаза прочитали фамилию, выгравированную сверху.

«Дыши, дыши», — говорил я себе, но дышать не мог. Выпустив руку Талии, я сжал кулаки по бокам.

Этого не может быть. Не может быть. Нет!

Я вспомнил, как проснулся в подвале. Я был заперт во тьме, меня держали в цепях. Пленили. Оставили умирать.

Я покачал головой, когда боль и ярость наполнили мои мышцы. Имя на кулоне Талии пронзило мой разум. С каждым ударом, огонь горел и горел. Они изгнали мою семью. Они были причиной того, что Джахуа уничтожил моего Папу и всю мою семью.

В моей голове прозвучал Папин голос: «Кого вы уничтожите?»

«Волковых, Толстых и Дуровых».

Толстых.

Больше не в силах сдерживать ярость, рев вырвался из моего горла. Я навалился всем телом на Талию. Она солгала. Она обманула меня. Я не был свободен... Я был гребаным пленником Толстых!

Карие глаза Талии в шоке открылись. Я схватил ее за запястья и поднял над головой. Она задохнулась, пытаясь пошевелиться, кровь отхлынула от ее лица. Но она не смогла бы сбежать. Она не могла даже пошевелиться.

Ее испуганные карие глаза встретились с моими.

— Заал, что? Что случилось?

Она потянула руки, пытаясь вырваться, но я зарычал и прошипел:

— Толстая... — яд и ненависть разжигали мой гнев.

Лицо Талии стало еще белее, а глаза невероятно расширились. Ее нижняя губа задрожала, руки задрожали.

— Заал... пожалуйста, — взмолилась она. Ее мольба на мгновение заставила меня вздрогнуть. Я ненавидел, когда ей было грустно.

Толстая! Мой разум напрягся. Гнев снова овладел им.

— Толстая, — угрожающе прорычал я.

Она покачала головой.

— Заал.

— Чертова Толстая! — взревел я. — Враг! — Талия вздрогнула и съежилась под моим телом. — Ты гребаный враг! — прогремел я, но Талия только еще больше плакала.

— Нет! — прошептала она прерывисто. — Не надо.

«Убей, убей, убей, sasaklao» — только и слышал я в своей голове.

Я должен был убить ее. Я был Коставой. Толстые должны умереть от моей руки. Но я не мог. Это была Талия.

Распрямив спину, я оттолкнулся от кровати. Мои руки схватились за голову. Боль была слишком сильной, горе поглощало мое сердце.

— Заал! — позвала Талия и поспешила к моему краю кровати. Я повернул голову к ней лицом. Ее лицо было красным и заплаканным. Она смотрела на меня, и мое сердце защемило. Это была Талия. Моя Талия.

Но она была чертовой Толстой!

Она протянула дрожащую руку.

— Пожалуйста, — умоляла она. — Прими это... поверь мне... дай мне объяснить.

Я уставился на ее руку. Но все, что я видел, это как Папа отдал мне и Анри наши цепочки и велел нам отомстить за семью. Охранники с винтовками, выстрелы, кровь... Зоя... темные глаза Зои умоляют меня помочь ей. Но я не мог... я не мог спасти ее…

Новые образы вторглись в мой мозг. Узкая холодная постель, холодная ухмылка Джахуа, его смех, иглы, боль. Анри кричит рядом со мной. Цепи, побои. Больше игл, больше боли. Темнота, гнев. Ничего, кроме раскаленного гнева, и постоянная жажда убивать.

Тело затряслось, вены на шее выпирали от напряжения. Я стиснул зубы. Я так сильно сжал кулаки, что ногти проткнули ладони. Я закричал и выбежал из комнаты Талии Толстой.

Я достиг лестницы. Охранники Толстых выбежали мне навстречу, высоко держа оружие. Вспомнив как охранники стреляли по моей семье, я зарычал. Они ничего для меня не значили. Я ударил кулаком в лицо охранника. Подняв его на руки, я согнул колено, бросил его вниз и сломал ему спину.

Другой охранник выстрелил в меня. Пуля попала в стену. Но звук этой пули привел меня в ярость, разрывая на части. Протянув руку через узкую лестницу, я схватил охранника за шею и ударил его своей головой. Охранник зашатался, рухнув от удара. Я приложил руки ему к шее и надавил. Она сломалась, и я бросил его безжизненное тело на пол.

Я рванул вниз по лестнице. Мне пришлось бежать из этого ада. Когда я завернул за угол у подножия лестницы, то увидел наружную дверь. Продвигаясь вперед, я направился к выходу.