— Несмотря на то, что вы человек, вы подходите ему. Поэтому и говорю, я ему желаю счастья…

— Счастья… — горько усмехнулась глупой связки и такому непривычному слову в контексте я — Демьян — подходить — человек — оборотень.

— Вы должны разобраться между собой, а потом он образумится и решит некоторые проблемы внутри нашего общества.

— А вот это вообще не должно меня касаться, — очнулась от вязких мыслей, куда неумолимо затягивало.

— Уже коснулось, и я уверен, Демьян пойдет на конфликт и устранит проблемы.

— Какие у вас могут быть проблемы? — насторожилась, хотя не очень-то хотела слышать очередную новость.

— Разобщенность, разгул свободных… Много, поверьте, и, если Демьян станет главой, он сможет решить…

— Он против клановости, если мне не изменяет память, — добавила чуть погодя.

— Да, потому что одиночка. Потому что не верит в то, что мы можем не только вредить, но и помогать людям. Потому что у него нет вас!

— Это вы сильно загнули, — опешила настолько, что не могла слова сказать несколько секунд. — Не поняла логической цепочки, и каким образом в ней опять оказалась я.

— С той, как оказались связанной с Демьяном.

— Связанной… Это не связь, а психологическое и физическое рабство. Абсолютное! Пожизненное. Причем, одностороннее…

— Это не так…

— Что не так? Я проверяла — связь работала однобоко. Меня слышали всегда, а я нет.

— Правда? — нахмурился Роберт Евгеньевич. — Простите, я думал… что вы тоже слышали его… — тушевался, выглядя совсем потерянным.

— Слышала, — согласилась нехотя, — но когда он того желал, — добавила колко. — Только когда было дозволено!

— То есть, — вновь оживился врач, — вы все же общались? Связь была своего рода диалогом? А не простым голосом в голове?

— Нет, это был голос в голове! — упиралась как могла, не понимая, что не так объясняла. — Но мы… общались… А еще он мне картинки демонстрировал. Хотите расскажу подробности? — откровенно потешалась.

— Было бы занятно… — воодушевился врач, удивив в очередной. — О подобном даже не слышал.

— Да вы что? — чуть не подавилась сарказмом. — Представляете, я тоже. И мечтала бы не знать, потому что видеть кино, которое невозможно выключить — мягко говоря, дискомфортно. А если учесть, что фильм мне показывают 18+ с участием других женщин. Поверьте…

— Какой ужас, — неподдельно досадовал врач и я тотчас перестал язвить.

— Это плохо? — насторожилась с легкой заминкой.

— Это замечательно! — расцвел, повергнув в недолгий шок. — В смысле, что Демьян это делал — конечно, нехорошо, но подтверждает, что я прав!

— Да в чем прав? — злилась из-за полного непонимания.

— Милен, вы необычная фантош. Демьян мне об этом твердил с того момента как вас встретил.

— Чем необычна? И почему он меня обсуждал с вами?

Роберт Евгеньевич поморщился:

— Это я зря сказал. Демьян не простит.

— Для начала этого вам не прощу я, если не договорите… — пригрозила упрямо.

— Милен, это не моя тайна и не мои секреты… Вот если бы вы нашли в себе силы и вернулись к нему… Если бы были рядом…

— Я была рядом, — напомнила сухо, теряя надежду услышать правду, ну или, вернее, точку зрения Роберта Евгеньевича. — Вот только оказалась ненужной. А насчет вредительства людям… Думаю, это главная причина, почему не хочет. Помогать людям — глупо, ведь мы человечишки, коими можно ловко управлять, и только. Как мясо. Разве корову спрашиваешь, как бы она хотела жить рядом с тобой? Нет. Растишь, кормишь, доишь, а потом — бах, и мяско! — горячилась, но зато, наконец, могла высказать, как вижу ситуацию и самое приятное — меня не затыкали. — Так примерно и с нами. Захотел — скушал, захотел — другому скормил, захотел — просто распотрошил ради забавы, ну и, конечно, попользовать можно любым способом даже с особым извращением.

Теперь уже Роберт поморщился:

— Мне жаль, да и он сожалеет еще больше о том, что делал.

— Шутите? — чуть не подавилась от бури эмоций.

— Нет, Милена. Он этого не признает, зато я знаю и уверяю. Вы ему дороги. Поэтому он вас оставил. Поэтому он делал многое из того, что не стоило бы делать…

— Например? — даже стало интересно.

— Причинял вам боль. Открыто и грубо. Хотел вас оттолкнуть. Отвратить от себя! Он желал вам причинить боль настолько сильную, чтобы вы его ненавидели, чтобы сделали необдуманные поступки, чтобы повели себя как многие безрассудные женщины и смогли ему доказать, что вы слабая и никчемная.

— О-да, он мне это с легкостью внушил, — подтвердила сухо. — Особенно, когда доводил до сумасшествия. А бросал и изменял тоже от переизбытка нежных чувств?

— Чтобы защитить…

— Удивительный подход к защите: уничтожить, чтобы другим не досталась.

— Вы немного не понимаете ситуацию, — без лишней горячности оправдывал Демьяна Роберт. — Вы вся пропитались им. Настолько, что любой из нас бы смог с легкостью сказать, чья вы игрушка. Поэтому он старательно стирал с себя ваши следы, да и вообще, долгое время избегал — чтобы запах стал менее заметным. Поэтому и бросил, пытаясь всех убедить, что наигрался и больше в вас не заинтересован…