— Корсет!

Кармилла, как заправский ковбой, выхватила из-за пояса блокнот и принялась набрасывать идею за идеей. Наконец, удовлетворившись эскизом, она глубокомысленно кивнула, убрала блокнот в кобуру…тьфу, за пояс, и хлопнула два раза в ладоши. Все швеи, как хорошо тренированные зомби, в секунды собрали разведённый в гостиной бардак и двинулись на выход.

Сама модистка задержалась.

— Имей в виду. Я ради тебя сейчас ставлю на уши две мастерские. — внимательно глядя мне в глаза, уточнила она.

— Конечно, Кармилла, я понимаю. Компенсирую в двойном объёме… — Вздохнула я. И не угадала. Модистка замахала на меня руками, будто ее атаковал рой ос.

— С ума сошла? Какое компенсирую? Я за эти четыре года заработала больше, чем за все предыдущие вместе взятые. Все за счёт заведения, даже не спорь. У меня только одна просьба. Пока ты при дворе — я буду твоей единственной официальной швеей. Договорились?

Я молча кивнула. Слова не шли.

Тогда я еще подумала, наивная, что Кармилла приносит себя и мастерские в жертву ради блага подруги.

Как любой делец, она просто почуяла золотую жилу.

Цветочный бал и вручение даров от потенциальных невест жениху состоялся, как и планировалось, поздним вечером. Уже смеркалось, когда ко мне ворвалась запыхавшаяся Кармилла и выводок взмокших помощниц.

— Успели! — возопила с порога она.

— Вообще-то, все уже началось. — я кивнула на окно, за которым слышались взрывы смеха и музыка. Эта сторона крыла выходила на дворцовый сад, и расположенный в нем бальный павильон. Эдакая застекленная пристройка к основному зданию, чтобы гостей через весь дворец не тащить. Когда тепло, высокие створки открывали, чтобы гости могли выходить в сад.

Сейчас только в двух местах открыли двери — иначе, наверное, можно было бы задохнуться. Вентиляцию все же еще не придумали, а больше двух сотен гостей надышат так, что никакого кислорода не останется.

Мика, нервно поправлявшая мне и без того идеальную прическу, с явным облегчением выдохнула. Если бы я не появилась на балу, обвинили бы скорее всего именно ее в первую очередь.

— Давай-давай, одевайся скорее! — поторопила меня Кармилла. — Нехорошо получится, если ты появишься позже короля.

Помощницы в четыре руки споро вынули меня из халата и обрядили в платье, не потревожив и волоска из прически. Вот он, профессионализм.

Я оглядела себя, покрутилась перед зеркалом.

Платье село идеально — у такой-то модистки — даже подгонять не понадобилось. Бахрома колыхалась при малейшем движении, привлекая внимание к изгибам фигуры, особенно в районе корсетно-улучшенного бюста. Я сама себе напоминала диву двадцатых. В такой переливающейся экзотике только фокстрот танцевать. Жаль, не умею.

Платье получилось на удивление легким, учитывая, сколько бахромы на него пошло. А еще — скандально коротким по местным меркам. Безо всяких пируэтов под бахромным подолом виднелись аж щиколотки! На корсете, облегающее до талии, а-силуэта, оно мягкими пушистыми складками, мерцая, спускалось почти до пола. Красота неимоверная, эпатаж, но нужного мне впечатления — скандала, чтоб вот сразу выгнали — не получилось. Скорее, провокация зажать меня в темном углу.

Но делать уже нечего, я и так безбожно опаздывала.

Кармилла помахала мне от порога моей комнаты, и не торопясь, сопровождаемая помощницами, поплыла на выход. Ей еще раскуроченную под меня мастерскую восстанавливать.

А я практически бежала вслед за Микой. Одно дело вылететь с отбора, но совершенно другое — оскорбить пренебрежением Его Величество.

А опоздание на бал — самое что ни на есть оскорбление короны.

На высокую лестницу, ведущую в бальный зал, я практически вылетела. Замерла на первой ступеньке, привыкая к яркому освещению, и медленно, не торопясь, пытаясь выровнять сбившееся дыхание, поплыла вниз.

Кармилла хотела, чтобы я выделялась?

Да я просто бросалась в глаза!

Все присутствующие девушки облачились во всевозможные оттенки розового, сиреневого и бежевого. Те, что посмелее, рискнули появиться в фиолетовом, бордовом и желтом. Таких было немного — темными цветами увлекались южанки. Покров с лица они убрали, хоть и видимо стеснялись. Я понимала их мучения — согласно самолийской культуре они практически голые, но если они всерьёз собираются стать невестами, придется подстраиваться под обычаи принимающего государства. Замотанную в чадру королеву на троне Алмании не примут.