Когда горячая ладонь Грегори…то есть Мартиника легла на мою обнаженную спину, я с грау Вольцоген полностью согласилась. Это не просто неприлично, это лишает последнего соображения.

В жизни бы не подумала, что смогу танцевать вальс, мало того, с королём, который еще и выглядит как моя ожившая девичья мечта.

И, кажется, он меня о чем-то спрашивает.

Замечталась я что-то. Точнее, Марианна Варваровна, мужика у вас давно не было. В этом теле так вообще никогда. Отсюда и проблемы с головой.

Выдав себе мысленных воспитательных тумаков, я вернулась в реальность.

— В жизни не поверю, что старшая дочь гера Кауфхофа, обеспечившая мою армию непромокаемыми накидками, не умеет читать и считать. — мягко выговаривал мне король.

Я пристыженно потупилась. Уел, нечего сказать. Хотя, если бы не паршивец-принц, никто бы меня отлавливать по периферии королевства и проверять мою образованность не стал бы.

— Из увиденного я делаю вывод, что вы пытались намеренно провалить отбор. Вам так противна мысль о браке с моим сыном? — клон Пека пытливо заглянул своими зелёными глазищами мне в душу, но я уже пришла в себя. Меня этими мужскими штучками не проведёшь, времена, когда я плыла от симпатичной мордашки и широких плеч, прошли лет так пятьдесят назад.

Тут вопрос серьезный, будущее мое решается. Не до бабочек.

— Дело в том, Ваше Величество, что я не стремлюсь замуж. — с сильными мира сего лучше быть честной. Король от моего откровения чуть сбился с шага.

— Что, и за принца не стремитесь? — уточнил он неверяще.

— Тем более за принца. — кивнула я, и быстро поправилась, глядя на посуровевшее лицо:

— Ничего личного, мне просто во дворец не хочется. У меня там, в провинции, жизнь тихая, мирная. А у вас тут заговоры, наветы и интриги кругом. Не мое это. При всем уважении, Ваше Величество.

Подумала, нужно ли в этот момент присесть в книксене, и решила, что посередине вальса не стоит.

— Я понял вашу позицию. — кивнул король. — Все же надеюсь, что вы передумаете. Отбор процесс долгий, мало ли что может за эти недели произойти.

Мне показалось, или это была угроза?

Не успел король оставить меня у фуршетного стола и скрыться в толпе придворных, как меня, размякшую, подхватил ландграф. Как он меня нашёл, вопроса не возникло — нас с королём тяжело было не заметить. Гер Рухт пренебрёг всеми правилами хорошего тона, и даже не спросил разрешения — просто утащил меня за талию в середину зала. Как раз заиграли нечто мажорное, вроде польского краковяка, под который полагалось скакать козочкой, держась за локти партнера.

На радостях отдавив ландграфу обе ноги, по очереди, и насладившись хрипом жертвы — а что, сам напросился — я задумалась.

Неспроста меня соседушка пригласил, ой неспроста.

Я оглядывала то самого ландграфа, то зал через его плечо, не вполне понимая, откуда ждать подвоха.

Если бы не моя настороженность, я и не заметила бы. Гер Рухт, сам того не желая, подсказал, где искать.

Вот Арианна, кокетливо хлопая глазами, выходит на террасу под ручку с каким-то модным белофраковым хлыщом. Кто это, я догадалась сразу, фамильное сходство налицо. Тот же породистый нос, та же бородка, только без признаков седины.

Один из сыновей ландграфа совершенно случайно решил приударить за моей сестрой. Я прямо поверила в такие совпадения.

Невежливо вывернувшись из рук гера Рухта прямо посередине танца, и кажется, снова наступив ему на ногу, я поспешила за удаляющейся парочкой.

Доверчивая восемнадцатилетняя дурочка послушно шла за взрослым мужчиной, даже не задумываясь — зачем ее влекут в самую тихую и уединенную часть сада. Интересно, что он ей наплёл, что она такая покорная?

Во дворцовом саду оказалось на удивление тепло. По календарю уже заканчивался ноябрь, а такое чувство, что бабье лето. Мне, разгоряченной после танца, было не промозгло и зябко, а приятно-прохладно. Только утром, когда мы стояли на продуваемой всеми ветрами площади, я куталась в меховую накидку и мне было все равно некомфортно. А тут в одной бахроме… не иначе, местная нечисть что-то мухлюет.

За очередным поворотом я их потеряла. Тропинка шла дальше, и просматривалась довольно далеко, но моей сестры и кавалера, чтоб его, на ней не было. Я огляделась. Не могли же они сквозь землю провалиться? Хотя ландграфу с его отпрысками не помешало бы.

Мне снова повезло. Вход в беседку так удачно маскировали свисающие до полу ползучие растения, а сама она так заросла, что если не знать, где искать, в вечернем полумраке можно и мимо пройти. Я отодвинула все еще колыхавшиеся плети, густо-зеленые, несмотря на осеннее время, и заглянула в беседку.

Рухт-младший прижал мою сестру к стене, и склонился к ней с недвусмысленным намерением поцеловать. Арианна уворачивалась, зажмурившись, как испуганный ребёнок.

— А что это вы здесь делаете, а? — вырвалось у меня против воли. Мужчина поднял голову. Удивления в его взгляде не было, скорее недовольство тем, что его прервали. Я только утвердилась в мысли, что это продуманный акт мести.

— Мы знакомимся поближе. Не видно? — лениво протянул он.

— Может, и со мной тоже познакомитесь? — я перешагнула символический порожек беседки. Арианна уставилась на меня с мольбой. Она явно не хотела целоваться с этим хлыщом, что ж пошла за ним, как овца на заклание?