– Как мне найти Шокера?

– Или он на втором ярусе – вон там, – не глядя на меня и не поворачиваясь, мужчина махнул рукой себе за спину. – Или где-то шляется.

«Второй ярус вон там» – это было помещение, в котором мы с Мареком, по его словам, некоторое время жили перед тем, как нас отдали усыновителям. И окно в нём было непроглядно тёмным. Значит, Шокер где-то шлялся.

– А Лис где? Скай?

Мужчина, наконец, оторвался от щитка и посмотрел на меня в упор:

– А ты кто, девочка?

– Проводник я.

– А-а-а. Там посмотри, – он махнул рукой туда, куда ушла Валея. – Только вот, возьми…

Он подал мне фонарь, похожий с виду на небольшую дубину.

– Подсвечивай себе, где темно. Электричество экономим, так в углах кое-где и шею сломать недолго в темноте.

Взяв фонарь, я пошла искать Валею. За углом, где она скрылась, и куда уходила лестница, была темень, но там в темноте кто-то был. Ещё толком не завернув за угол, я услышала шуршание и шёпот и притормозила, прислушиваясь. Кто-то что-то тихонечко бубнил. Потом раздался тоненький смешок. Снова шёпот и опять смешок. Потом всё стихло, а затем чмокнуло. И ещё раз. Под лестницей шептались и целовались. Потом раздался нетерпеливый и сладкий девичий стон.

Я включила фонарь, вдохнула-выдохнула, и решительно, будто бы и не притормаживала вовсе, завернула за угол и рванула вперёд, направляя фонарь прямо перед собой. Мощный луч света упёрся в парочку, забившуюся под металлическую лестницу.

Я нагрянула в самый подходящий момент, когда от поцелуев они готовились перейти к более решительным действиям. Валея пискнула и метнулась в сторону, одёргивая футболку и застёгивая брюки. Оцепеневший Скай уставился на меня, как кролик на удава.

– Апрель… привет… – пролепетал он и побледнел.

– Ну, вы даёте, – только и смогла я сказать.

– Ты… Ты всё не так поняла!

– А как надо было понять?

– Это не то, о чём ты подумала!

– Зато это то самое, что я увидела. А подумала я, что ты редкостный идиот!

Скай торопливо облизнул губы, собрался что-то сказать, но Валея вдруг решительно рванулась вперёд и встала между нами.

– Апрель, пожалуйста! – сказала она. – Пусть он уйдёт, хорошо?

Она обернулась к Скаю и обняла его.

– Иди отсюда, быстро! Успокойся и иди! Всё будет в порядке.

– Но, Валя…

– Иди, иди давай! – она подтолкнула его, и Скай, нервно оглядываясь, пошёл прочь.

Я чуть отвела в сторону фонарь, чтобы не светить девочке в лицо.

– Апрель, пожалуйста, не надо никому ничего говорить, – сказала Валея. – Я сама всё расскажу папе, но не сейчас. Сейчас ему нельзя ничего такого знать.

– А, может быть, всё-таки это тебе сейчас нельзя ничего такого делать?

Она нахмурилась и воскликнула:

– Мне уже шестнадцать! По гатрийским обычаям это брачный возраст! Я не собираюсь ни у кого спрашивать, можно или нельзя!

– Я знаю гатрийские обычаи. Но ты сейчас на изнанке, и здесь ты несовершеннолетняя…

– Нет, я и здешние законы почитала! Мне шестнадцать, и я люблю Ская. Никто не имеет права нам мешать! Я могу сама выбирать, с кем быть!

– Да, но не за спиной у отца!

Она тяжело вздохнула:

– Что бы ни сказал папа, это ничего не изменит.

– О, как я хорошо представляю, что скажет твой папа! Даже мне страшно.

Валея укоризненно посмотрела мне в лицо.

– Вот поэтому я и прошу: не говори ему ничего, пожалуйста!

– Валя, но Скай тебя вдвое старше!

– Нет, не вдвое, – строго возразила Валея. – Только на тринадцать лет.

– Да уж, это круто меняет дело, – я только представила на секунду реакцию Шокера, и у меня поджилки затряслись. – Валя, что же вы наделали?..

– Я люблю его! Разве ты не знаешь, что это такое?

– Твой отец не согласится, чтобы Скай на тебе женился.

– А я и не собираюсь замуж! – спокойно отозвалась девочка. – Зачем? Выйти замуж, чтобы жизнь закончилась? Я останусь с папой. От меня будет польза. Я не дурочка, я быстро всему учусь. Меня Лис учит с электричеством работать, а Скай драться и стрелять научил. А сейчас надо будет папе с малышом помогать, я тоже быстро научусь. Я просто буду всё время рядом с ними. И вместе со Скаем. Никто ничего не изменит, потому что я так решила.

– И давно вы… по тёмным углам ныкаетесь?

Она опустила глаза и не ответила.

– Валя, если я вас застукала, то и ещё кто-нибудь застукает. Обязательно. И твой отец Ская кастрирует. Это как минимум. Подумай об этом… Либо прекратите это, совсем! Либо расскажите. Потому что, если всё откроется в неподходящий момент… Всё, пока, мне пора.

Я вышла из тёмного угла и погасила фонарь.

Окно на втором ярусе уже было освещено, и даже издалека было видно, как Шокер с телефоном у уха ходит туда-сюда по комнате. Я направилась к лестнице. По пути я заметила Ская, который, согнувшись, сидел на небольшой катушке с кабелем. Ничего, пусть подумают оба. Желательно головой. Бедный Шокер…