По удивлённым лицам всех присутствующих, включая Валери, вижу, что на такой поворот никто не рассчитывал.

Вот и пригодилась железка, кто бы мог подумать… Тем более, мне можно и слукавить.

Её Августейшество должна была вручить её лично, по статуту. Я всегда могу сказать, что три месяца валялся без сознания, ничего не помню. Пусть разбираются. В любом случае, ложью это не является, скорее, фактом, компрометирующим самого монарха: она обязана была вручить лично. Кому-то передоверила…

Обвожу всех пятерых слегка презрительным взглядом превосходства, чувствуя, как в двоих бретёрах закипает злость. Это хорошо.

Секунданты спокойны. Видимо, действительно просто клерки.

Сотрудник канцелярии пытается принять какое-то решение.

Нужно дожимать.

— Я не прошу вас об одолжении, любезный, — окидываю все тем же презрительным взглядом сотрудника Канцелярии. — Я лишь предлагаю привести ваше уложение, которому два века, в соответствие с требованиями моего Устава, которому пятнадцать лет. И который, в отличие от вашего сомнительного уложения, несёт Личную подпись Её Августейшества.

— Как вы себе это видите? — интересуется один из секундантов.

— Пусть дуэль состоится, — пожимаю плечами… — Но я буду защищать своего командира. Так как буду сражаться на его стороне. Как раз, нивелируется разница в количестве бойцов с каждой стороны, — многозначительно улыбаюсь уголком рта.

— Вы являетесь дворянином? — спрашивает второй секундант.

— Я являюсь кавалером КРЕСТА «ЗА ДОБЛЕСТЬ». Врученного лично Ею. Вы считаете меня недостаточно благородным для участия в дуэли?

— Вы не имеете права, по условиям дуэльных поединков, брать в руки «благородный металл». Как будете сражаться? — прорезается один из бретёров, неприязненно глядя на меня.

— Ваш «благородный металл» мне не нужен. — отвечаю ему таким же взглядом. — По уставу, я обязан использовать все подручные средства для выполнения задачи. Мне хватит и этого.

Они отходят посовещаться, чтоб через три минуты к нашему столу подошёл сотрудник Канцелярии:

— Вы можете драться любой частью штатной амуниции погранвойск.

Бретёры в пяти шагах улыбаются, бросая на нас весёлые взгляды. Ну да, с их точки зрения, у меня будет только ножик. В то время как у них — какие-то длинные клинки, не разбираюсь, как они называются.

— Гоподин подполковник, жду вас через пятнадцать минут на дуэльной площадке возле спортгородка? — обращаюсь к Валери, игнорируя всех остальных.

— Вы уверены, Атени? — вопросительно глядит мне в глаза Валери.

— Мне не нужно напрягаться, чтоб помнить и выполнять требования Устава, господин подполковник, — пожимаю плечами. — Это как раз одна из стандартных ситуаций, которые мы с вами обсуждали в вопросах подготовки личного состава…

— Я вас понял Атени. Спасибо. — Валери хлопает меня по плечу и поворачивается к сотруднику Канцелярии, — мне нужно взять шпагу на кафедре.

Как хорошо, что я хорошо бегаю.

Через полторы минуты уже залетаю к уорренту на склад и кричу от входа, держась за дверь:

— Батя, срочно! Эмпээл есть? Любая?

— Что за спешка? — недовольно выходит из боковой двери уоррент.

— Валери подловили. Дуэль через семь минут. Двое на одного. Если я не успею. — быстро выдыхаю, шаря глазами по сторонам.

— Понял, не пыхти, — быстро подбирается уоррент. — Момент.

И достаёт откуда-то со стеллажа несколько обычных пехотных лопаток.

— Любую, — протягивает их, как сноп, мне рукоятками вперёд. — Хотя стой, эти хуже заточены, — откладывает в сторону пару.

Меня в последний момент осеняет.

— Батя, возьму пару?

— Да без проблем. Хоть все забирай. Никто из местных, кроме тебя, ни разу до полного комплекта снаряги их не затребовал. Им же невместно мужицкий инструмент руками брать…

Когда я спустя ещё три минуты прибегаю на дуэльную площадку, все сморят на меня в недоумении.

И Валери. И сотрудник Канцелярии. И секунданты с бретёрами дома Бажи. И кто-то из деканата. И курсанты, толпящиеся неподалёку и гудящие, как улей.

— Лопата пехотная малая. Штатный шанцевый инструмент любого бойца погранвойск. И не только их. — по очереди гляжу в глаза секундантов и сотрудника Канцелярии. — Есть возражения?

Те снова совещаются с полминуты, потом одного из секундантов отзывает человек Бажи и что-то шепчет на ухо.