Секундант возвращается и с явным облегчением сообщает:

— Возражений нет. Время!

Сходимся от краёв площадки. Мы с Валери успели перекинуться парой слов, потому сразу расходимся в разные стороны: я успел ему сказать, что мне нужно как можно больше места. Если придётся изображать двумя лопатами вентилятор, лучше, чтобы его рядом не было, от греха подальше.

Наши визави удивлёны такой необычной тактикой. Вероятно, они ждали, что мы станем спина к спине. Они перекидываются парой слов и «разбирают» нас, направляясь по одному к каждому из нас.

Вентилятор изображать не приходится. Мой противник вооружён каким-то гибридом палаша и мачете, которым в длинном выпаде пытается проверить меня, очевидно, на техничность.

Единственное, что мне приходит в голову — его губит стереотип: ну как же, мужик с лопатой — можно не париться. Даже если лопат две.

Левой отвожу его ковырялку в сторону, правой отрубаю его руку в локте наполовину, возвратным движением чиркая его по горлу.

Лопаты у уоррента заточены на славу. Фонтаном крови меня забрызгивает достаточно сильно. Надо было надеть робу. Хотя, не успевал по времени.

Поворачиваюсь, чтоб бежать помогать Валери, но он в моей помощи не нуждается. Не знаю, как, зажав шпагу противника подмышкой, он дважды всаживает свою второму в сердце и горло короткими уколами со средней дистанции.

Через пятнадцать минут после дуэли, я сижу на складе у уоррента, раздетый до трусов.

Моя залитая кровью одежда стирается кем-то из жён нижних чинов. От занятий Валери меня и на сегодня освободил, правда, сославшись на декана: до выяснения каких-то обстоятельств. Мне приказано идти к уорренту и не покидать склад до особого распоряжения. Либо — до ужина.

Что я с удовольствием и делаю.

— А ведь я знаю, где лопатку как короткую алебарду используют, — прищуривает один глаз уоррент.

— И я знаю, — в противоположность ему, я широко открываю оба глаза в удивлении. — И в любом погранотряде это знают. Её в любом ВПБСе так используют. Ну, вернее, учат использовать, а уже там — кто на что выучился… У нас эта лопата — стандартный шанцевый инструмент и обязательный элемент экипировки. А рубить ею учат уже на первой неделе службы. Всех подряд. На границе оно не знаешь, что и как в любой момент подвернуться может.

— Да? — теперь уоррент удивлённо раскрывает глаза и чешет затылок. — Одна-ако… Я другое имел в виду… но ладно.

— А ещё есть подразделения погранвойск, ведущие разведку на сопредельной территории. — гляжу уорренту в глаза. — в том числе, нелегальную… Как ты думаешь, батя, могли при подготовке таких подразделений пройти мимо такого шикарного предмета двойного назначения? Как короткая алебарда — она же малая пехотная лопатка?

— А ты каким местом к нелегальной, в Ужуме-то? — удивленно поднимает брови уоррент. — Тебе в Кименистане, если нелегалом, только до первого пастуха дойти — и всё… С твоей белобрысой личностью. И лупоглазой рожей, прости паря за правду.

Мы оба начинаем смеяться, а я отвечаю:

— Был и.о. командира ВПБСа. То есть, пользователь номер один ЛЮБОЙ информации, добытой на сопредельной стороне. — смотрю на уоррента, наклонив голову к плечу. — В том числе и от таких подразделений. Как думаешь, я там бумаги подолгу читал? Или больше с живыми людьми общался? Чтоб обстановку и перед войной оценить, и уже после её начала?

— Логично, — бормочет уоррент и снова погружается в какие-то размышления.

— Батя, не знаю, что ты задумал, но на курс молодого бойца тебе уже поздновато, — смеюсь. — А то б отправил я тебя в Термяз. В учебный центр. Там бы тебя быстро научили этой лопатой и окоп рыть за четверть часа. В каменистом грунте. И яйца на ней жарить — вместо сковороды! Кстати, вначале её прямо под солнцем в песке греешь, без костра жарятся… И головы ей рубить тоже научили бы.

Уоррент удивлённо качает головой, широко открыв глаза:

— Ты смотри… кто бы мог подумать…

— Батя, кому надо — в войсках не идиоты! — назидательно поднимаю палец. — Если ты тут с тремя курсами философского факультета — простым уоррентом, можешь представить, кто на границе будет подготовкой личного состава заниматься?

— И снова логично… — кивает своим мыслям уоррент. — Но неожиданно…

— По секрету. Есть такая концепция — Уникального Боевого Преимущества. Всем погранвойскам известная. От Нижнего Ужума до Рыбной Страны. Чисто нашего «верхнего» штаба термин. Который в каждом отряде, с учётом собственной обстановки, до ума доводится. — снова склонив голову к плечу, сообщаю ему. — Вот как ты думаешь, при разработке и отработке УБП, могут постоянно воюющие — не на параде! — люди пройти мимо хоть одного мало-мальски годного элемента снаряги? Чтоб использование его ресурса проанализировать не по полной? Кстати, хорошо, что ты философ… а то я не знаю как тебе-деревенскому б это объяснял. Какими словами.