— Вот именно, адептка Комарек… то есть Элиска. Звери — большая ответственность! Иногда недостаточно их только кормить и учить. Им необходима забота, внимание, ласка…

Я грустно улыбнулась. Кажется, кто-то сам в детстве не получил ни внимания, ни ласки.

— …обнаружил горгулью возле крыльца, — продолжал объяснения ректор, натирая мочалкой животному спину. — Запах тины стоял невообразимый! Что будешь делать?! Пришлось мыть!

— Ы-ы-ы… — довольно ощерилась зверюга.

Я подавила смешок. Хитрющая горгулья и ворчливый ректор — то еще зрелище!

Сняла жакет, под которым была мятного цвета блуза из легкой ткани, и присоединилась к омовению зверя. Так мы и провели время, перекидываясь с Амадором Тори короткими репликами и бросая друг на друга настороженные взгляды. А Матюша довольно улыбалась.

Вскоре водные процедуры были завершены, горгулья повернулась ко мне спиной, явно больше не нуждаясь в заботе.

— Ну… я пойду? — поинтересовалась у лера Тори, протягивая ему полотенце.

— Идите! Встретимся в моем кабинете, — кивнул ректор, нежно сжимая мою ладонь. — Надеюсь, вы сегодня почитаете животным сказки на ночь?

— Да, — подтвердила я, высвобождая руку.

Подхватила пиджак и побежала к учебному корпусу, оборачиваясь и ловя на себе задумчивые взгляды ректора Тори и Матюши.

Мне вдруг пришла мысль, что они похожи. Нет, не внешне. Со стороны эта парочка походила на Красавца и Чудовище из детских сказок. Только и Матюша, и Амадор Тори, как и каменный зверь из истории про девочку Каю, все это время надежно скрывали под толстой «шкурой» свои истинные чувства и почему-то боялись их проявить. Одна каменела и относилась ко всему с показным безразличием, другой надевал каменную маску. И оба рычали на окружающих, словно защищались. Что уж растопило сердце горгульи, не знаю: сказки, ванильный сахарок или наши ежедневные разговоры. Что именно проняло ректора, тоже не ясно: отчаянный поступок Виларии и кража книги во имя любви, мои слова его задели или трогательное внимание Матюши. Только в эти дни я наконец увидела перед собой истинное лицо светлого мага высшей категории и обнаружила совершенно другого мужчину. И этот новый Амадор Тори мне очень нравился.

А в кабинете ректора засела компания студентов во главе с деканом Матеушем. На столе лежал не только зубастый фолиант, который уже не скалился и не пыхал дымом, а раскрыл свои страницы с объемными картинками растений и мерцающими рецептурами. Рядом находлись не менее уважаемые книги «Знаменитые антидоты Протумбрии», «Справочник по запрещенным в королевстве ядам» и прочие полезные издания. Все фолианты тихонько переговаривались, кое-какие ворчали, а «Справочник» любезно подсказывал, какой яд лучше использовать в том или ином жизненном случае. Вилария отвлеклась от изучения одной из книг, улыбнулась мне и вновь уткнулась носом в странички. Остальные поздоровались, даже не поднимая взгляда — работа кипела.

— Элиска, очень хорошо, что вы пришли! — обрадовался декан Матеуш и указал на стул рядом со старшекурсником с отделения зельеварения. Именно он помогал нам с Яцеком изготовить настойки для Г рифа.

Студент последнего курса придвинул мне книгу и тетрадь, в которую что-то выписывал:

— Мы с тобой выискиваем растительные антидоты, влияющие на чувства. Я читаю первым, ты проверяешь, чтобы ничего не упустить.

Кивнула, подвинула стул ближе и принялась за дело.

Спустя час в кабинет подошел ректор Тори. Без привычной мантии и зачесанных назад волос он казался моложе и не столь строгим. Амадор Тори склонился к декану, о чем-то пошептался, а затем взял один из фолиантов и принялся его изучать.

Позже Ян, Вилка и Яцек ушли на ужин. Я же решила не отвлекаться и не терять времени зря.

— Элиска, идите сюда, — подозвал меня ректор, вновь обратившись по имени.

Я придвинула стул ближе, а лер Тори указал на зубастую книгу и лист с

перечнем растений.

— Это компоненты печально известного зелья «Лохеин» — пояснил он, а я удивилась. Зелье не только печально известное, но еще и запрещенное, а уж рецептура охранялась законом. Только лер Тори с его связями и под личную ответственность мог ее добыть. — Мы с вами посмотрим третий и четвертый компоненты и попробуем подобрать противоядие, исходя из описания.

— Не опираясь на рецептуру королевского антидота, — кивнул декан Матеуш, прислушиваясь к разговору. — Пойдем параллельным путем и, возможно, найдем нашу пропажу. Хотя… — декан покосился на дверь, убеждаясь, что Вилария не войдет… — не думаю, что лекарь ошибся.

— Но мы должны все проверить, раз уж взялись, — возразил ректор, а я благодарно ему улыбнулась.

Мы с ним уткнулись в книгу, листая страницы и изучая каждую строчку. Периодически переговаривались, а еще соприкасались рукавами и слышали дыхание друг друга. Это было так волнительно, что я была рада, когда наступил вечер и мы завершили наше исследование, обнаружив кое-что любопытное. Одного из растений, нейтрализующего действие яда, в рецептуре королевского антидота не оказалось!

Ближе к вечеру мы свели все данные вместе, записав наш собственный рецепт на доске, которую с ворчанием притащил из аудитории Пшемик Дергун. Ректор отпустил нас, а сам закрыл кабинет на магические ключи.

Вилка с Яцеком и старшекурсниками перед сном еще раз обсудили рецептуру, устроившись в общей гостиной общежития. Ведь завтра в академию приедет сам королевский лекарь, создатель уникального антидота! А я взяла книгу сказок и побежала в парк выполнять обещание.

Звери уже ожидали меня, рассевшись на каменной ограде возле пруда. Г риф удобно устроился в траве, лениво что-то поклевывая и с интересом разглядывая книгу. Зеленые светлячки образовали над нами мерцающий купол, отражаясь огоньками в воде. А я открыла очередную сказку.