— Еще бы не получилось, — сообщил Пашка, окидывая меня взглядом. — Такому прикинутому чуваку в джинсе и вельвете будет трудно отказать.

Вдвоем мы быстро унесли все мои чемоданы домой. Я закрыл машину, молясь про себя, чтобы какой-нибудь алкоголик не разбил лобовое стекло. Дворники уже предусмотрительно были сняты и убраны в кабину. Машина сиротливо, в полном одиночестве, осталась стоять на темном дворе. Даже не верилось, что пройдет всего ничего сорок лет и в этом дворе некуда будет ступить из-за множества автомобилей.

Естественно, мне пришлось распаковывать подарки, приготовленные маме и Пашке.

И тут наступил момент истины. Я ведь до этого момента ничего писал им о родственниках со стороны отца, но сейчас пришлось признаться в их наличии.

Мама быстро вычислила, что моей зарплаты, как бы она была хороша, никогда бы не хватило для всех моих покупок, включая машину.

Пашка наш разговор не слушал, он в своей комнате примерял джинсовый костюм и фирменные рубашки, и вопил от счастья.

— Так, значит, у Ирьи-Матильды в Финляндии была сестра, — задумчиво протянула маман. — Ох, сколько кровушки у меня попила свекруха, — продолжила она с чувством.

— И папаша твой тоже. Молчун хренов. Знала бы, что у него мамаша финка, ни за что бы за него замуж не пошла. Хм, а вот видишь, как вышло. Так говоришь, что Ритта эта не такая стерва, как твоя бабка.

— Ну, мама, чего ты бабушку так вспоминаешь, знаешь ведь, о покойниках, или хорошо, или никак. И вообще, для меня она была хорошей бабушкой.

— Ну, ладно, ладно, — начала успокаивать меня маман. — Что было, то быльем поросло. Бабушка уже пять лет, как умерла, земля ей пухом.

Отцу-то расскажешь, что у него в Финляндии двоюродная тетка живет?

— Расскажу, конечно, я же ему вызов везу от Ритты. Если захочет, сможет съездить.

— Так, так, так, — протянула маман. — Сейчас, наверно скажешь, что его Тамарке тоже подарки привез?

— Привез, — обреченно кивнул я.

Дальнейшие несколько минут представляли собой монолог маман, в котором она, не повторяясь ни разу, рассказывала, что из себя, представляет эта тварь — разлучница, и с горечью констатировала, что ее любимый сын, несмотря ни на что, возит этой сучке подарки из Финляндии.

Она уже заканчивала характеристику моей, скажем так, молодой мачехи, когда в комнате появился Пашка. На его длинной тощей фигуре джинсы суперрайфл сидели, как влитые, Фирменная приталенная рубашка и белые кроссовки, пусть и слегка поношенные, дополняли ансамбль, а на шее висел американский фонендоскоп кардиолога с толстыми черным силиконовыми трубками и огромной никелированной акустической головкой.

— Ну, как я выгляжу? — поинтересовался он. — Спасибо, Сашкец, теперь все девчонки мои, штабелями буду складывать.

— Фи, Паша, как ты можешь так говорить о своих однокурсницах? — сморщилась мама. — Хорошие, воспитанные девочки не клюют на модную одежду. Им важен человек, а не его обертка.

Пашка громко захохотал, да и я не удержался от смешка.

— Мама, ты серьезно отстала от жизни, — сквозь смех сказал брат. — Если я завтра зайду в бар, девушки сразу оценят мой прикид. Забыла, что встречают по одежке?

— А вторую часть поговорки ты помнишь? — ядовито спросила маман.

— Помню, конечно, — ответствовал Пашка. — Только и с умом у меня все в порядке.

— Ладно, товарищи, — потирая глаза, сказал я. — Время второй час ночи, надо спать ложиться. Еще будет время поговорить.

Ночь прошла беспокойно. Через каждые полчаса, час, я вскакивал с постели и глядел в окно. Но моя черная Волга стояла на месте с целыми стеклами.

Из-за этого утром я встал уставший и с головной болью.

Пашка, наоборот, был весел и бодр.

За завтраком, когда мы усердно жевали бутерброды с финским сервелатом и запивали их кофе Президент, Пашка неожиданно сообщил:

— Мама, я сегодня приду поздно, у Димки Егорова день рождения, так, что после практики мы празднуем у него дома.

После Пашкиных слов меня, как обдало кипятком.

В памяти сразу выскочило Пашкино лицо в слезах, когда он появился домой и его невнятный рассказ, что Димку увезли в больницу, после того, как тот, нечаянно выпил полстакана уксуса, думая, что это вода. Все случилась в несколько секунд. Вся Пашкина группа сидела в комнате за столом, когда Димка сообщив, что пойдет за морсом, вышел на кухню. Его мать в это время занималась стряпней, зачем уж она налила уксусную эссенцию в стакан, никто не знает, но факт остается фактом, Димка одним глотком лихо выпил все содержимое. Через неделю он умер в реанимации.