— Вот оно как. Может, отказаться? — задумалась Зинаида.

— Не говори глупости! И вот еще что. Нужен какой-нибудь предмет от этого Алеши. Какая-нибудь личная вещь, — продолжала Анфиса.

— Да где ж ее взять-то?

— Думай! Придется сходить в дом Самойловых, может, удастся тайком стянуть, — предложила Анфиса.

— Что ты говоришь-то? Как это тайком?! — всплеснула руками Зинаида, с ужасом глядя на подругу.

— Придешь и скажешь, что Маша забыла что-нибудь. И под шумок в сумочку, ну, сама знаешь… — убедительно начала Анфиса, но Зинаида только отмахнулась:

— Не знаю и знать не хочу!

— Ты за судьбу Машину переживаешь? Значит, пойдешь и сделаешь! — настаивала Анфиса. Видя, что Зина озадачена и не находит, что возразить, она перешла к конкретным инструкциям:

— И запомни! Лучше всего брать фотографию. А то принесешь бритву, а вдруг она не его?

Зинаида была в полной растерянности. Она знала, что ее толкают на противоправные действия, но ей так хотелось спасти Машу!

Сан Саныч и Женька спешили к тайному месту. Запыхавшись, Сан Саныч спросил:

— Ну? Далеко еще?

— Уже пришли.

Сан Саныч озадаченно огляделся вокруг.

— Да здесь и спрятать-то негде. Не ошибся?

— Нет, Сан Саныч, — и Женя полез рукой под какой-то камень. Выпрямившись, он показал Сан Санычу мешочек.

— Вот они!

Сан Саныч выглядел озадаченным.

— Смотрите! — Женя развязал мешочек и высыпал на ладонь горстку бриллиантов.

— Вот так хреновина! — только и почесал в затылке Сан Саныч.

— Я знал, что вы удивитесь! Целое состояние! — согласился Женя с придыханием.

— Да я не об этом! Из-за такой маленькой кучки стекла остановили наше судно.

— Какая же это кучка? Это очень много! — даже обиделся Женя.

— Я думал, их мешок, не меньше. И сколько же они стоят? — с сомнением спросил он.

— Весь наш корабль можно купить! — огрызнулся Женя.

— Да ну?! Дай-ка сюда! — тут же изменил свое отношение к камням Сан Саныч.

Он удивленно повертел камешки в руках:

— Это ж надо. Стекло стеклом. А целый корабль! Хм. Но корабль-то мне доверить можно! Сам знаешь! — и Сан Саныч спрятал мешочек себе в карман.

Мрачный и расстроенный, Самойлов вернулся в офис.

— Буравина нет? — спросил он у секретарши. Пытаясь отвлечь его от грустных мыслей, она кокетливо улыбнулась:

— Нет. Его никогда в это время не бывает. Может быть, сделать вам кофе? — и она приподнялась, чтобы пойти к чайнику. Самойлов остановил ее жестом:

— Спасибо, не надо. Пойду работать.

— Вы почту смотрели?

— Нет еще. А что? Людочка замялась:

— Ничего… Там одно письмо без обратного адреса. Мне оно показалось странным…

— Хорошо, я начну с почты… — с этими словами Самойлов зашел в кабинет.

Покрутив в руках конверт без обратного адреса, Самойлов, подумав некоторое время, наконец решился и вскрыл его. Текст письма гласил:

«Уважаемый господин Самойлов! Надеюсь, следующий факт будет для вас интересен. Ваша жена, Полина, изменяет вам с вашим другом и компаньоном Виктором Буравиным. Эта информация надежна и достоверна. Доброжелатель».

У подъезда Буравиных, время от времени Поглядывая на часы, стоял следователь. Наконец, заметив подходящую к дому Катю, он преградил ей дорогу.

— Екатерина Буравина?

Катя остановилась и с удивлением оглядела его. —Да.

— Здравствуйте. Меня зовут Георгий Тимофеевич Буряк, я — следователь прокуратуры.

— Очень приятно, — недоуменно смотрела на него Катя. — Давайте пройдем в дом.

— Я специально ждал вас на улице, потому что мне хотелось поговорить с вами наедине. Так сказать, без свидетелей.

— Дома только моя мама, и мне нечего от нее скрывать! — Катя с вызовом посмотрела на следователя. — Так вы идете?

Неудовлетворенно качая головой, следователь прошел вслед за ней в дом. На пороге их встретила Таисия. Удивленно она обратилась к следователю:

— Здравствуйте… Что-то случилось?

— Почему вы так решили? — вопросом на вопрос ответил он.

— Милиция никогда не приходит в дом без причины, — заметила Таисия.

— Мама, успокойся, Григорий Тимофеевич просто хочет задать мне пару вопросов, — поспешила успокоить ее Катя.

— Именно так, — подтвердил следователь. — А чтобы вы не переживали, прошу вас также присутствовать при нашем разговоре.