Рауль подхватил ее на руки и понес в спальню. Бережно опустив свою ношу на кровать, он сел рядом и стал внимательно изучать ее тело своими неповторимыми глазами, излучающими бесстыдное и откровенное желание. Ну, разве может Рауль заниматься с ней любовью каждый день и каждую ночь с ненасытной страстью и при этом думать о другой женщине?

Он начал раздевать ее с дразнящей медлительностью, вещичка за вещичкой, целуя и лаская каждый миллиметр открывающегося его взору тела. И вот уже полностью обнаженная Полли затрепетала в его руках.

Когда долгое время спустя на смену страсти пришли насыщение и нега, Рауль, рассеянно накручивая на палец ее локон, вдруг попросил:

— Расскажи мне, как ты влюбилась в первый раз. Полли посмотрела на него удивленно. Рауль никогда не задавал подобных вопросов. Да и сам этот вопрос-просьба был каким-то неловким. Что она могла рассказать? Один неудачный роман и одно совсем короткое увлечение — вот и весь ее любовный опыт.

— Зачем тебе?

— Простое любопытство. — Он пожал обнаженными бронзовыми плечами. — Я хочу знать, что ты чувствовала с ним.

— Как-то днем он заманил меня к себе домой и объявил, что это мой счастливый день. Услышав мое «нет», он пришел в страшную ярость и стал оскорблять меня.

— Все юнцы только и думают, как затащить девушку в постель.

— Тебе было столько же, когда ты и Мелина… Я хотела сказать… — Полли была готова откусить себе язык за эти слова. Увидев, как сузились глаза Рауля, она покраснела. — Ну, она однажды упомянула, что в юности у вас был роман.

— Упомянула, значит? — Густые черные ресницы притушили блеск глаз, чувственные губы сжались в тонкую линию.

Полли отвела взгляд. Молчание тревожило ее больше, чем ожидаемое подтверждение.

— Мы возвращаемся домой в пятницу утром, — объявил Рауль.

— Но фиеста… — простонала Полли, разрываясь между облегчением и тревогой. — Нужно сделать столько вещей, а я еще даже не начинала.

— Не волнуйся. Фиеста организуется уже так много лет, что мои служащие справятся с этим без проблем. —Рауль перекатился на спину, увлекая Полли за собой. Его пристальный взгляд заставил ее покраснеть. — Я говорил тебе когда-нибудь, как выразительны твои потрясающие голубые глаза? — спросил он охрипшим голосом. — Ты знаешь, что закрываешь глаза каждый раз, когда я целую тебя?

Неожиданно Рауль поцеловал ее. Тело, избалованное его ласками, немедленно воспламенилось в ожидании удовлетворения того неистового, лихорадочного голода, который немедленно вытеснил из ее головы все мысли.

Утром в день их отъезда с виллы Полли, как всегда, проснулась в одиночестве. Она привыкла к этому, потому что удержать Рауля в постели после того, как насту-

пил рассвет, было практически невозможно. В Венесуэле принято вставать на рассвете, а затем днем, в самую жару, делать двухчасовой перерыв на отдых.

Стараясь не грустить из-за того, что их пребывание в этом райском уголке подошло к концу, Полли направилась в душ. Порывшись в платяном шкафу, содержимое которого значительно пополнилось за эти две недели, Полли остановила свой выбор на зеленой короткой юбке и топе.

Она заглянула в комнату Луиса и улыбнулась, обнаружив пустую кроватку. Наверняка Рауль взял Луиса, и теперь малыш наблюдает за работой отца и внимает их односторонней беседе.

Полли подошла к двери комнаты, которую Рауль превратил во временный офис, и услышала голос мужа.

— …скучно? — произнес Рауль игривым тоном. — Это в медовый-то месяц, Мелина? — Затем добавил с иронией: — В эти дни я даже думаю по-английски.

Полли застыла на месте. Ее сердце билось с неистовой силой, отдаваясь в голове и ушах. Молчание за дверью становилось невыносимым. Полли не удержалась и заглянула в щелку. Рауль стоял спиной к двери, широкие плечи напряжены под легким кремовым пиджаком, тонкие смуглые пальцы беззвучно выбивают марш на полированной поверхности стола.

— Конечно, я ценю твою преданность, Мелина, — низким, чувственным голосом произнес Рауль. — Я тоже жду нашей встречи… Нет, думаю, это будет нетрудно. Я пока не на цепи, правда?

— Ты по-прежнему выглядишь не очень хорошо. Тебе стоит прилечь, — заботливо произнес Рауль, помогая Полли подняться наверх по лестнице, когда они вернулись на ранчо.

— А как же фиеста? Все эти люди, которые приедут? — слабо бормотала Полли, стараясь незаметно отстраниться от Рауля.

— Сто лет она проходила без тебя, пройдет и сто первый, — поддразнил ее Рауль. — Ложись в кровать и отдыхай, пока не почувствуешь себя лучше. Это самое главное.