— Неужели? — изумился Родерик и укоризненно зацокал языком. — Плохо, молодые люди, очень плохо! Зачем же еще приглашать к себе девушек на ночь, если не для всяких непотребств и безобразий?

Бернард открыл было рот, желая выдать новое оправдание, да так и замер, полностью потеряв нить разговора.

— На самом деле мы готовились к сегодняшнему занятию, — пришел к нему на помощь более сообразительный Даррен. — Так усердно вчера готовились, что совершенно забыли о времени. Очнулись, лишь когда на дворе была глубокая ночь. Поняли, что девушек просто не пустят в общежитие, ну и решили оставить их у себя.

Губы Родерика дрогнули в саркастической усмешке, и он многозначительно втянул в себя воздух, да так, что даже ноздри затрепетали.

— Как понимаю, ваша подготовка не обошлась без напитков покрепче, — без намека на вопрос проговорил он. Тут же повысил голос, когда Бернард вскинулся было возразить: — И довольно на этом, молодые люди. Я полчаса прождал вас около здания факультета, после чего, собственно, и отправился на поиски. Так и быть, даю вам еще полчаса. И ни секундой больше. Если ровно в восемь ваша четверка опять будет отсутствовать в установленном месте, то пеняйте на себя. — Сделал паузу, видимо желая, чтобы мы полностью осмыслили услышанное, после чего жестко завершил: — Видит небо, сегодня я не собирался вас надолго задерживать. Но вы сами виноваты в том, что мои планы изменились.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и вышел, мягко закрыв за собой дверь.

— Ну и зачем ты вырядилась в штаны и рубаху? — спросила София, пока мы крупной рысью неслись в сторону факультета.

После ухода некроманта наша четверка развила просто-таки бешеную деятельность. Мы с Софией ринулись в соседний корпус приводить себя в порядок. Наша комендантша, госпожа Цесария Вульф, мирно дремала в кресле около дверей. При нашем появлении она встрепенулась и одарила нас крайне недовольным взором.

— Явились, — понеслось нам вслед недовольное. — Где всю ночь шлялись, непутевые? Вот в мое время девушки себе подобного не позволяли!

Гулкое эхо ее негодующих слов неслось за нами вслед по коридору, но мы с Софией не обращали на это внимания. Сейчас перед нами стояла куда более важная задача. Если мы опоздаем, то даже страшно представить, какой будет реакция Родерика.

И вот теперь мы бежали к запланированному месту встречи. При этом я натянула на себя широкие штаны и первую попавшуюся под руку рубаху, в которой обычно ходила на занятия по зельеварению. По этой причине одежда была покрыта какими-то загадочными пятнами, но искать чистую не оставалось времени. Как не осталось времени и на то, чтобы соорудить на своей голове что-нибудь более-менее приличное. И сейчас мои волосы жили, казалось, собственной жизнью, топорщась непокорными жесткими кудрями во все стороны.

А вот София не стала изменять своим привычкам и выбрала для первого занятия с Родериком голубое платье с соблазнительным глубоким декольте, а заодно нацепила туфли на высоких каблуках.

И теперь я шипела от нетерпения, поскольку выдержать мой темп бега подруга при всем своем желании не могла.

— Ты же слышала, что Родерик приказывал нам одеться поспортивнее, — огрызнулась я, после чего схватила подругу за руку и силой потащила за собой.

— Я думаю, это относится к парням, — фыркнула она. — Неужели ты думаешь, что Родерик заставит нас бегать?

В этот момент я думала лишь о том, что вот-вот часы на городской ратуше начнут отбивать восемь часов.

Какое счастье, что София не стала тратить время на макияж! Точнее, она уже собралась это сделать, даже достала косметичку. Пришлось в кратких и емких выражениях объяснить ей, что в таком случае мы точно опоздаем.

Удивительно, но каким-то чудом мы успели! Часы начали бить как раз в тот момент, когда мы выскочили из-за угла длинного здания факультета. Увидели Родерика, который нетерпеливо прохаживался около крыльца. В этот момент с другой стороны здания выскочили Даррен и Бернард.

Понятное дело, около преподавателя они были первыми. Я с бешеным биением сердца отсчитывала удары часов, мысленно призывая на голову Софии всевозможные проклятья. Так и хочется ей пинка хорошего дать, чтобы бежала резвее!

Каким-то чудом подруга поднажала, словно проникшись серьезностью момента. И рядом с Родериком мы остановились как раз в тот момент, когда часы перестали бить.

Я тут же согнулась в три погибели, силясь отдышаться после стремительного броска и хватая открытым ртом воздух. Как-то это очень жестоко: устраивать подобные пробежки после бурно проведенной ночи.

— Ну хоть на этот раз вы не опоздали, — удовлетворенно констатировал Родерик. Кашлянул, и я неохотно выпрямилась, держась рукой за левый бок, в котором пребольно что-то кололо.

— Чуть каблуки не переломала, — капризно протянула София. — И прическа растрепалась.

После чего принялась кокетливо накручивать на палец выбившуюся из косы прядь.

Моя рука при виде этого машинально дернулась к голове. Наткнулась на жутко взъерошенное нечто — и бессильно опустилась.

— Ну и видок у тебя, Арлин, — хихикнул Даррен. — Косматая, как не знаю кто. Ночью приснишься — оберегами не отмахаешься.