– У нас и бытовые помещения в полном порядке, – сообщаю я ему. – Прошу проследовать в салон.

Проследовал. Ждали его, наверное, с полчаса. Вынырнул снизу бодреньким и слегка повеселевшим.

– Ну, что же, капитан, судно в удовлетворительном состоянии. Бумаги я подписал. Порт приписки можете обозначить, – совершенно твёрдым голосом произнёс инспектор и отбыл.

Спустились все вниз. Бутылка пуста, тарелка тоже, под тарелкой ничего нет.

– Здоров мужик, – прокомментировал событие Фома. – Выдул целую бутылку и хоть бы пошатнулся. Что делаем?

– Садимся и обсуждаем сложившееся печальное положение, – ответил я. – Поиздержались мы на ремонт просто до безобразия. Последняя наша банкнота только что ушла с инспектором в неизвестность. На топливо и провизию денег нет. Соображайте, где их взять. Да, Фома, ты с землечерпалки-то уволился? Отлично.

– Можно было бы взять попутный груз, – предложил было Лом, – но такого мелкого фрахта [10] , какой нам нужен, мы никогда не найдём. Яхта же не грузовик.

– Тогда туристы нас устроили бы, но туристического сервиса нам не обеспечить. Да и обратно кто их доставит? К тому же остановки в каждом порту для осмотра достопримечательностей нам не подходят, – посетовал я.

– Нам нужен один человек, которого по пути нужно просто забросить в Европу, – сообразил Фома. – У меня есть на примете такой человек. Я пошёл.

Фома вернулся к вечеру в сопровождении странного субъекта лет тридцати пяти без багажа. С собой только небольшой чемоданчик, именуемый дипломатом. Организм этого очень приметного гражданина весь покрыт наколками, золотыми цепями и перстнями.

– Меня зовут Саша Зелёный, – огласил он. – Говорят, капитан, что вы ездите в Европу на своём пароходе. Мне тоже туда срочно надо. Хорошо заплачу. Десять тысяч вас устроят?

– По нашим временам на десять тысяч и пива на нашу компанию не купишь, – заметил Лом.

– Вы неправильно поняли. Я имею в виду десять тысяч долларов.

Лом от неожиданности громко икнул, но контроля над собой и ситуацией не потерял.

– Деньги вперёд! – распорядился он.

– Вперёд, так вперёд, – без споров согласился пассажир, распахивая чемоданчик, набитый пачками денег, и отщипывая от этой груды одну из них. – Вот получите. Когда едем?

– Завтра в десять утра, – ответил я. – Фома, покажи гостю, где и что. Лом, пройдём-ка в рубку. Надо проверить радиосвязь.

Поднялись туда.

– Необычный гость. Ты не находишь, Лом? Фамилия какая-то нелепая и деньги в чемодане. От кого-нибудь прячется? Не будет у нас неприятностей за то, что вывезем его в обход таможни?

– Брось, Хрис, что тут необычного и Зелёный вряд ли фамилия. Таких фигур сейчас на просторах России и Петербурга видимо-невидимо. Как кильки стаями ходят, и никто их не трогает. Так что если их станет одним меньше никто и не заметит ни среди килек, ни среди милиции. Зато мы одним махом решаем свои проблемы и сейчас, и на будущее. Давай лучше подсуетимся по хозяйству. Успеем ещё сегодня запастись провизией и топливом.

Посмотреть на наше отплытие собралось довольно много народа. Члены морского клуба, их знакомые, пара журналистов с фотоаппаратами. Наш попутчик сидит внизу и без особого напряжения побаивается лишних глаз, а мы втроём с удовольствием попозировали для истории. Сбросили концы. Ворота дока распахнуты. Впереди водная гладь Финского залива. Мы с Ломом в рубке. Фома в машинном отделении. Дай думаю, удивлю всех. Рванём с места сразу полным ходом. Шикарная картина отхода получится.

– Полный вперёд! – командую я в переговорную трубу, и перевожу ручку машинного телеграфа на полный ход.

Наша яхта мгновенно рванула назад и врезалась кормой в стену дока. Мы с Ломом упали, но сразу же вскочили на ноги. За кормой бурлит вода, взбудораженная винтом, а яхта стоит на месте, упершись кормой в стену. Хорошо, что были почти около неё. Разгона не случилось, а если бы был? "Новая победа" от повреждений затонула бы, так и не двинувшись с места в свой славный морской путь.

– Стоп машина! – и бурление за кормой стихло.

– Что это было? – спросил Лом.

– Думаю, что досадная техническая ошибка. Фома неправильно двигатель установил. Не тот конец ведущего вала мотора присоединил к гребному винту. Там ведь этих концов два. Мотор нужно было развернуть на сто восемьдесят градусов, прежде чем ставить на основание.

– Это полная стыдоба. Что будем делать? Отменять отход и поворачивать мотор?

– Нет, будем удирать от позора. Полный назад! – скомандовал я в трубу Фуксу и перевёл телеграф в другое положение.