Мелания и Симон были вне себя от радости, узнав, что я хочу отвезти их в «МокаМеднес» – ресторан с кофе, сэндвичами и крытой игровой площадкой. Идея этого заведения заключалась в том, что дети до упаду бесились на шведской стенке, бродили в лабиринте из труб и других аттракционах, а взрослые же в это время пили кофе с пирожными и читали газеты. Отдельные входы и выходы на игровую площадку, мониторы и чистые туалеты – всё удовольствие стоило по пять долларов за каждого ребёнка, который мог находиться на площадке неограниченное время. И добираться недолго, двадцать минут езды на машине.

– Тётя Грейс, ты лучшая из всех тёть! – Симон обхватил мои ноги, пока я вешала жакет и сумку на спинку стула, с которого наблюдала, как они играют.

Его сестра обняла меня с другой стороны, крепко ухватив руками за талию.

– Мы тебя любим!

– О, дети, я вас тоже люблю, – ответила я, подражая героини популярного кукольного шоу про Гарри Поттера и его друзей, которое Мелания и Симон могли смотреть бесконечно. – А теперь отпустите меня.

Они с хихиканьем повиновались и оставили меня с чашкой кофе, которую позволялось доливать несколько раз, и любовным романом из стопки непрочитанных книг. В последние несколько месяцев я могла выкроить для чтения довольно много времени.

Через некоторое время к столу с пылающим лицом подошёл Симон: он хотел попить лимонада.

– У тебя покраснели щёки, тётя Грейс.

– Как и твои, приятель, – я засунула палец между страницами книги и смахнула ему со лба мокрые от пота волосы. – Тебе здесь нравится?

– Да. Вон парень на той стороне. Это мой друг, – он кивнул и увернулся от моей руки.

Мой взгляд переместился за его вытянутым указательным пальцем в сторону невысокого парнишки, который нацепил на талию надутый круг и бежал с ним по дорожке, размеченной на полу.

– О, в самом деле? А как его зовут?

– Этого я не знаю, – Симон неопределенно пожал плечами и снова убежал на площадку.

Я наблюдала, как племянник включился в игру с новым другом, имя которого было неизвестно, и пыталась вспомнить, каково это сразу доверять каждому незнакомцу, попадавшемуся на пути. Я скользнула глазами по толпе прыгающих детей, обнаружила Мелани и снова с удовлетворением углубилась в свою книгу.

История увлекла меня, но желание выпить свежего кофе заставило поднять голову. Всего один взгляд, и я забыла про книгу. Она захлопнулась, а я даже не потрудилась отметить, на какой странице. С противоположного конца зала на меня уставился мужчина, сидевший за маленьким столиком на две персоны.

Сэм.

Он увидел меня. Я это знала, но как только наши взгляды встретились, он отвернулся. Секунду спустя к нему подошла молодая светловолосая женщина. Поскольку она стояла ко мне спиной, я не могла видеть её лица, но джинсы с низкой посадкой и обтягивающая футболка говорили сами за себя. Она подала Сэму большую чашку, а вторую поставила перед собой, потом что-то сказала ему, и тот ответил, но затем его взгляд переместился в мою сторону. На сей раз отвернулась я и уставилась в книгу, на которой пыталась сосредоточиться. Тот факт, что я была не в состоянии следить за историей, взволновал меня больше, чем то, что Сэм явно не намеревался здороваться со мной. Я его понимала.

Мои чувства это не ранило. Это вообще не вызвало во мне никаких чувств. Но от того, что мы смотрели друг другу в лицо, узнавали друг друга, но ничего не говорили, становилось больно. Мы даже вскользь не подняли руку, чтобы поприветствовать знакомого, лицо которого помним, но чьё имя забыли. Он не ответил мне – я не ответила ему. Мы делали вид, что не знакомы, но сгорали под длительным взглядом друг друга.

Мы вместе танцевали, вместе обедали и вместе ходили в кино. Мы обнажались друг перед другом и вместе покрывались потом. Я знала вкус его кожи и выражение лица, когда он приходил в себя, знала, каково это, когда он проводит рукой по моим растрепанным от секса волосам. Всё это мы знали, и всё-таки отворачивались друг от друга.

Я отчаянно пыталась сосредоточиться на книге, но история, изложенная в ней, казалась мне отравленной. Я не могла читать о влюбленной паре, которая закончила путь в объятиях друг друга. Когда маленькие чёрные буквы в море белых страниц отказались складываться в слова, я сильно сожмурила глаза. Затем к столу подошла Мелания, ей захотелось попить. Она беспрестанно болтала, я же ответила ей кивком головы и натянутой улыбкой. Она ёрзала на стуле и рассказывала мне о кукольном спектакле, который разучивала с другой девочкой.

– Мне надо в туалет. Вы с Симоном остаётесь на детской площадке и никуда не уходите, – Я старалась, чтобы мой голос не звучал глухо, но получилось ли это, не имела понятия.

– Хорошо, – беззаботно ответила Мелания и убежала на своё кукольное представление.

Из умывальника, расписанного мотивами джунглей, я поплескала водой на лицо, не удосужившись предварительно стереть помаду. Вытерев лицо бумажным полотенцем, я уставилась на своё отражение в зеркале: щёки всё ещё горели, глаза сильно блестели, взгляд казался безумным и диким. Я заморгала, потом сфокусировала зрение. Не хотелось покидать дамскую комнату, но ответственность за племянников пересилила, и я открыла дверь в коридор.