Я подумала, что с плачем покончено, но ошиблась.

Траурная церемония была простой, но попрощаться с миссис Гувер пришло много людей. Прежде чем отправить катафалк на кладбище, я вернулась в часовню убедиться, что она пуста. Однако мистер Гувер всё ещё сидел перед огромной фотографией своей супруги.

– Пора идти, мистер Гувер.

– Знаю. Я просто хотел посидеть здесь ещё пару минут. Я устал и плохо спал. Без неё кровать просто не та, – он с улыбкой поднял голову.

– Понимаю, – сказала я, и действительно это так.

– Конечно, она уже несколько месяцев не спала в нашей постели, но, пока она ещё была дома, представлял, что когда-нибудь снова ляжет рядом со мной.

Я кивнула. Время шло, но я даже не глянула на часы. Вместо этого села рядом с ним, и мы оба смотрели на фотографию миссис Гувер.

– Это её выпускная фотография из средней школы, – рассказывал он. – Я тогда уже знал, что хочу жениться на ней, но она не приняла моё предложение. Когда мы закончили школу, я ещё дважды делал ей предложение, но она сказала, что хочет подождать, пока не закончит медицинское училище.

– Она была очень красивой.

– И упрямой. Чёрт возьми, эта женщина была своенравной.

Я протянула ему бумажный платок, но он отмахнулся и вытащил белый матерчатый платок и насухо вытер глаза. Я погладила его по руке. Вместе мы ещё некоторое время рассматривали фотографию.

– Если бы вы тогда знали, что когда-нибудь будете вот так сидеть здесь перед похоронами, – спросила я его, – вы бы на ней всё же женились? Даже если бы вы знали, что когда-нибудь вам придется жить без неё?

– О, Боже, конечно, – воскликнул со вздохом мистер Гувер.

– Хоть это и ужасно больно? – я услышала дрожь в голосе и постаралась подавить её.

– Конечно, – теперь мистер Гувер погладил меня по руке. – Благодаря тому, что она была рядом, моя жизнь была полноценной. И знаю, что увижу её снова. Я в это твёрдо верю. Я бы не хотел пропустить ни одной минуты, которые мы провели вместе, даже если бы для этого мне пришлось снова вытерпеть эту боль.

Он ещё раз погладил мою руку и поднялся со стула.

– Кажется, сын машет мне в дверях.

Когда я посмотрела, то увидела юного мистера Гувера, который ожидал своего отца и меня.

– Я сейчас приду.

Ещё на мгновение я бросила взгляд на образ упрямой и своенравной женщины, которая сделала его жизнь намного богаче, а потом ушла, чтобы помочь её семье окончательно с ней проститься.

***

Когда среди ночи звонил телефон, я всегда поднимала трубку, даже если и не хотела этого делать. Теперь когда Джаред стал моим равноправным деловым партнёром и были подготовлены документы на переименование фирмы «Фраули и сыновья» в «Фраули и Шанхольц», мне больше не нужно было круглосуточно находиться в зоне доступа. Но я отвечала на все ночные звонки.

– Ты спала?

Я уклонилась от желания бросить даже мимолетный взгляд на часы.

– Ну, во всяком случае, я не лежала в коме.

Тихий смех.

– Как ты?

– Я устала, Сэмми. А как у тебя дела?

– Я немножко пьяный, Грейс.

– Серьёзно?

– Нет, – снова засмеялся он.

– Есть какая-то причина, чтобы будить меня?

– Я просто думал о тебе, вот и всё.

– А я как раз думаю о том, чтобы повесить трубку прямо сейчас.

– Не делай этого. Пожалуйста, – умолял Сэм.

Я вздохнула, но трубку не положила. Через телефон слышалось его дыхание. Я закрыла глаза и мысленно представляла себе, что он дышит рядом со мной, здесь, в моей постели. Но как ни старалась, мне не удалось убедить себя в этом. Пластик телефона больно прижимался к уху, и, хотя я могла слышать его дыхание, не чувствовала этого дыхания на своем лице.

– Мне позвонил Фил, мой агент, – сказал Сэм. – Он говорит, что если я смогу приехать в Нью-Йорк, то обеспечит меня временем в студии и даст несколько шоу-выступлений. Он попытался пристроить меня на радио или что-то в этом роде.

Равнодушный тон, которым он говорил, означал, что это важно для него. Очень важно.

– Рада за тебя, – заметила я.

– Я уезжаю на следующей неделе.

– Я рада за тебя, Сэм, – я закрыла глаза, что не играло никакой роли, так как из-за слёз я всё равно бы ничего не увидела.

– Можно прийти к тебе, Грейс? – малейший треск в трубке заглушил бы его слова, которые он произнёс очень тихо, но связь оказалась чёткой и без всяких помех.

– Да. Можешь. Но сделаешь ли ты это снова?