– У него был повторный инсульт. Он... умирает.

– Мне очень жаль это слышать, – хоть я и не верила в Бога, но понимание о скорби имела.

– Спасибо, – мистер Стюарт кивнул.

Иногда людей, которые сидели за столом напротив меня, приходилось слегка подталкивать. Но мистер Стюарт спустя мгновение продолжил сам.

– Мама заниматься этим не хочет. Она уверена, что он и на сей раз справится.

– А вы хотите принять меры предосторожности? – мои руки чуть дрогнули.

– Да. Мой отец всегда был тем человеком, который знает, чего хочет. А вот мама... – мистер Стюарт засмеялся и пожал плечами. – Она делает то, что хочет он. Я опасаюсь, что, если ничего не решить заранее, после его смерти она не будет знать, что надо делать, в итоге получится сумбур.

– А вы хотите заняться этим сейчас? – щекотливая ситуация, когда составляешь план похорон без супруги усопшего.

Он покачал головой.

– Хочу только положить начало. Возможно, я смогу взять какие-нибудь документы домой, чтобы поговорить с мамой о различных вариантах. И с братом поговорю, – его голос на последнем слове затих. Я поняла, что этот шаг означает для него нечто большее, чем для остальных, убитых горем родственников. – Я просто хочу быть готовым.

Я открыла ящик стола, вытащила папку с подготовленными документами. Когда я переняла фирму, пришлось выработать этот жест, как одно из первых действий. Бланки отпечатаны на бумаге цвета слоновой кости и сложены в скромную тёмно-синюю папку. Она заключала в себе пачку контрольных списков, проектов и описаний различных возможностей, чтобы скорбящим родственникам решить вопросы, как можно быстро.

– Я понимаю, мистер Стюарт. Подготовка может утешить.

Улыбка за секунду превратила его бесстрастное лицо в привлекательное.

– Мой брат сказал бы, что я суетлив. И называйте меня, пожалуйста, Дэном.

– Никогда бы такого не сказала, – произнесла я с улыбкой. – Планировать похороны – дело трудоёмкое и тяжёлое. Чем больше дел заранее уладишь, тем больше останется времени на себя, когда придётся справляться с потерей.

Улыбка Дэна казалась немножко кривоватой, потому что один уголок рта поднимался выше другого.

– Многие люди заранее планируют похороны?

– Вы будете удивлены. Да, – я указала на шкаф за моей спиной. – Многие из наших клиентов, по крайней мере, что-то планировали.

– Ага, – он посмотрел мимо меня на ряд папок, затем наши взгляды снова встретились. Напряжённость, с которой он на меня таращился, могла бы обеспокоить, если бы не дружелюбная улыбка. – Вы много раз проводили погребение по-еврейски, мисс Фраули?

– Называйте меня Грейс. Не очень много. Но мы могли бы вам предложить соответствующее богослужение. Я хорошо знаю раввина Левина из синагоги Лебанон.

– А «Хевра кадиша1»? – он смотрел на меня в упор, когда проговаривал эти слова, которые прежде, возможно, никогда и не произносил.

Я знала, что такое «Хевра кадиша», хотя ни разу не присутствовала при подготовке к погребению по еврейским обычаям. Традиционно евреев не бальзамировали, в последний путь их провожали в простых гробах из сосновых досок.

– У нас было не так уж и много еврейских погребений, – призналась я. – Большинство членов местной общины идут к Рорбаху.

Дэн пожал плечами,

– Я не люблю этого типа.

Мне Рорбах тоже не слишком нравился, но в открытую об этом я бы никому не призналась.

– Я уверена, что мы сможем предложить вашей семье всё, что необходимо.

Он созерцал папку в своих руках, и его улыбка померкла. На меня она производила странное впечатление, и сейчас, когда она угасла, мне пришла в голову мысль, что лицо Дэна можно назвать пустым. Его пальцы крепко сжимали синюю бумагу, но не комкали её.

– Хорошо, – произнёс он. – Я уверен, что вы сможете.

Рука, протянутая мне, была тёплой, рукопожатие – крепким. Когда он поднялся, я тоже встала и проводила его до двери.

– Это тяжело? – спросил он и вновь повернулся ко мне. – Постоянно иметь дело со страданием?

Такой вопрос мне задавали часто, и ответ я дала стандартный.

– Нет. Смерть является продолжением жизни. И я рада, что могу помочь людям справиться с ней.

– А длительность процедуры не удручает?

– Нет. Порой бывает грустно, но это ведь не одно и то же? – я внимательно посмотрела на него.

– Нет, думаю, нет, – ещё одна улыбка коснулась мужских губ и снова превратила его в привлекательного мужчину.

Я сочла эту улыбку, как приглашение улыбнуться в ответ.

– Позвоните мне, когда вам что-нибудь понадобиться. Буду рада помочь вам и вашей семье, если захотите поговорить, когда ваш папа должен будет отправиться в последний путь.

– Благодарю вас, – он кивнул.

Я закрыла за ним дверь и вернулась к письменному столу. Там лежали нетронутые бумаги и авторучка, всё ещё завинченная. Нужно закончить писанину и сделать несколько звонков, но я просто сидела.