– В этом клубе такое посчитают нормальным. Или что у меня одна нога короче другой. Многие люди прошедшие через односторонние операции по восстановлению сломанных костей страдают от разной длины ног. Это часто приводит к проблемам со спиной. Я бы не хотела ходить с дилдо внутри всегда, – объясняет она.

– Да, – говорю я с удовольствием. – Это не кажется мудрым.

– Возможно, я смогу испытать оргазм, а затем из-за временной ишемической нехватки кислорода, который необходим моим лёгким, и количеством крови, которое накачает моё сердце вверх, а не вниз, я могу споткнуться.

– Это правда?

– На самом деле, нет. Я сделала такой вывод из-за ишемической нехватки кислорода, это точно. Но я не уверена, происходит ли перенаправленный кровоток во время оргазма. Мне нужно исследовать это.

– Конечно, раб, но позже.

– Хорошо.

Я веду Наоми по извилистым, узким и соединённым мостами дорогам и переулкам, покрытым брусчаткой, пока мы не добираемся до Понте делле Тетта. Там только дверь из чёрного металла, возможно железа, и нет окна. Над нами слышится жужжание камеры слежения, которая направлена на наши лица. Маски на наших лицах скрывают нас. Я достаю медальон, который купил у Гийома, и показываю его в камеру. По звуку становится понятно, что дверь отключена.

Открыв дверь, жестом приглашаю Наоми войти. Дверь позади нас закрывается. Впереди я вижу тонкие стены из стекла или оргстекла, которые разделяются на две части, а за ними виднеется проход. Промежуточный отсек, где нас будут обыскивать по отдельности. Двери в отсек открываются, и я направляю Наоми направо, а сам иду налево.

– Я буду с другой стороны стены, услышу тебя и приду на помощь, если ты позовёшь.

Она резко кивает и шагает вперёд. Чёрный занавес внутри опускается чьей-то невидимой рукой, скрывая её от моего взгляда. Если они найдут ножи в фаллоимитаторе, ударят ли её ими, прежде чем смогу попасть к ней.

Я быстро вхожу в собственную смотровую. Человек, одетый в чёрную кожу с головы до ног, закрывает занавес позади меня.

– Руки вверх, – приказывает он.

Мне видны только его рот, нос и глаза. Я поднимаю руки, и он обыскивает меня. Удовлетворившись, что при мне нет оружия или ножа, он приказывает мне пройти через металлоискатель. Я оставил всё в номере, даже пояс. Металлический детектор молчит.

Наоми не пройдёт его. Она объяснит, что у неё есть золотой ошейник и фаллоимитатор в киске. Разумеется, они не станут вытаскивать его и проверять.

– Чисто, – говорит он, проталкивая меня в слабоосвещённое фойе.

Я беспокоюсь о Наоми, ожидая любого звука. Секунды растягиваются в минуты, и когда я уже готов ворваться в её комнату, она, спотыкаясь, оказывается рядом со мной.

– Как ты? – спрашиваю я, сжимая её за плечи.

Она задыхается, и я думаю, близка ли она к припадку. Надавливаю на её плечи, вспомнив, как мои объятия предотвратили предыдущий припадок. Кажется, это срабатывает, потому что её напряжённое тело расслабляется под моим.

– Мне не понравилось, – бормочет она мне в грудь. – Не заставляй меня делать это снова.

– Нет, не заставлю. Прошу прощения за эти унижения.

– Они трогали меня повсюду, везде, – вздрагивает она. – Мне нужно принять душ. Вода. Мне нужна вода. Если бы у меня была вода, это помогло бы. Вода.

Я обнимаю её сильнее.

– Что с ней не так? – спрашивает вышедший из тени человек. – Если она не сможет держать себя в руках, вам придётся уйти.

– С ней всё в порядке, – отвечаю я с грубой надменностью. – Ей не нравится, когда с ней грубо обращаются.

Он фыркает.

– Хорошо. Но если она будет беспокоить других, вам придётся уйти.

Внутри клуба играет Вивальди, у гобоя солирующая партия. Справа от себя я вижу нишу и утку внутри, там же сношаются два человека. Учитывая темноту и их фигуры, я не могу определить пол, но меня он и не волнует.

– Выходите, – приказываю я.

Они берут мои деньги и уходят. Тут много мест, где они смогут потрахаться. Я сажусь на край покрытого кожей пуфа и притягиваю к себе на колени Наоми. Она всё ещё дрожит.

– Слушай мой голос, Наоми. Глубоко дыши. Сосредоточься на своём дыхании. Вдыхай через нос, выдыхай через рот, – инструктирую я её, положив руку на её живот и надавив.

Я и сам глубоко дышу, давая ей почувствовать, как расширяется, а затем сокращается моя грудь. Она начинает подражать мне, медленно заполняя и высвобождая свои лёгкие.

– Ещё раз.

Она продолжает, и я чувствую, что движения становятся спокойнее, и напряжение улетучивается. Мы сидим так долгое время, пока она собирает себя раз за разом, выравнивая дыхание.