Надо ли говорить, что Эстэль моментально оказалась в центре внимания всех молодых мужчин Браска?! В её честь слагались сонеты, пелись романсы, скупались букетики полевых цветов — однажды девушка упомянула, что любит васильки и ромашки. Тариэл исключением не стал, но Эстэль вела себя безупречно… А потом приехал папенька. И задержался в Браске надолго. Совершенно неожиданно для Тариэла, Эстэль внезапно стала отвечать ему взаимностью. У него перехватывало дыхание, когда она, смущенно уткнувшись носиком в букет, вдруг вскидывала на него взгляд, взмахнув на удивление темными и длинными ресницами… Теперь, спустя шесть лет, Тариэл понимал, что это было игрой прожженной интриганки, но тогда! Он не замечал ничего, кроме милой Эстэль. Ни многозначительных переглядываний друзей, ни шепотков и смешков за спиной. Дарил ей цветы, водил на все премьеры их маленького театрика, катал в коляске по широким дорожкам парка, оплачивал наряды и покупал драгоценности. И даже не помышлял о том, чтобы затащить её в постель… Впервые в жизни Тариэл влюбился.

Спустя месяц отец, вопреки своим правилам задержавшийся в Браске, вдруг заговорил с ним о женитьбе.

— Мальчик мой, леди Эстэль очаровательна! — вещал он, подливая сыну в бокал вино. — Из вас выйдет замечательная пара. И она тебя любит — уж поверь мне! Я умею читать в девичьих сердцах. Я подарю вам на свадьбу домик в Браске. Буду жить по соседству, нянчить ваших детей…

Тариэл был счастлив: на следующий день после разговора с отцом Эстэль, смущаясь и краснея, приняла предложение руки, сердца и обручальное кольцо с крупным бриллиантом. Потом была свадьба. Пышная, пьяная, буйная… Спустя месяц Эстэль призналась, что ждет ребенка… Как же страдал Тариэл, глядя на мучающуюся тошнотой милую женушку, как готов был выписать лучшего лекаря — мага из столицы на время родов, и почти возненавидел ребенка, который заставляет мучиться свою мать…

— Все, все, милая — шептал он, когда его позвали к жене и показали завернутого в пеленки краснолицего мальчишку. — Больше никаких детей! Ты подарила мне наследника, на этом мы и остановимся.

Эстэль согласно кивала…

А потом был тот самый день, когда он вернулся с середины дороги. Забыл взять в имение кое-какие бумаги для управляющего… Потом был и развод, и сплетни, обрушившиеся на его голову. Эстэль исчезла из города. Оказалось, что он совершенно не знал женщину, прожившую с ним почти три года. Все оказалось ложью — и титул, и любовь. Баронессы Эстэль Райн никогда не существовало. Тариэл не стал выяснять — кем же была его жена на самом деле. Даже обещанный дом оказался ложью. Отец просто арендовал его на несколько лет… Он уверял, что почти собрал деньги, чтобы выкупить домик, но жизнь в столице требует так много средств…

Карточный долг — долг чести. Отец и умер за карточным столом — здесь, в Браске. Приехал утешить страдающего сына, так сказать. Вернее — заложить еще часть земель. Не успел.

Все эти годы, что прошли после смерти деда — дом в усадьбе стоял закрытым. Жилыми оставались лишь покои деда, да его кабинет. Тариэл — теперь уже граф, ужаснулся, увидев опустевшие комнаты, когда-то наполненные дорогой мебелью. Кое-где были раскурочены стены. Видимо, отец что-то искал. Может быть, спрятанные драгоценности, может быть, указание на то, где они могут находиться.

Потом был долгий год попыток вернуть, выкупить, собрать то, что было растранжирено отцом. На это ушли почти все средства, которые были оставлены Тариэлу дедом.

— Слава Светлейшей, что мой отец не оставил мне в наследство карточные долги, — саркастически закончил исповедь граф. Встал, походил по комнате, разминая затекшие от неудобной позы ноги. Остановился напротив жены.

— Леди Апрелия, теперь вы знаете обо мне все. Признаю, что все это время вел себя недостойно. Могу ли я рассчитывать на то, что вы сможете меня простить? Дадите ли вы мне еще один шанс?

Леди смотрела на него с грустной улыбкой, — Тариэл сейчас многое отдал бы, чтобы знать — о чем думает его жена. О нем? О его… брате? О своей желанной свободе? Увы — читать мысли он не умел…

— Вы этого действительно хотите, мой лорд? Получить еще один шанс?

Он кивнул.

— Что ж, ваше сиятельство… Шанс есть. Но только один.

— Слава Светлейшей! — картинно поднял руки к небесам Роксидион. — Я в тебе не сомневался, мой друг! Теперь смотри — не профукай свой шанс! И да — вы задолжали нам свадебный пир!

— О пире — потом! — хлопнула по столу ладонью леди Силла. — Теперь я знаю, как ты вляпался в женитьбу на профурсетке. Папаша помог. Думаю, ты и сам понял, почему он так усиленно сватал тебе липовую баронессу. В чем-то я даже понимаю его — одно дело ребенок — бастард, другое — законный наследник.

— Он мог бы и сам жениться, — пожал плечами Роксидион. — Вдовец, выглядел прекрасно.

— И получить на шею заботу о ребенке? Сомневаюсь, что это входило в планы заядлого прожигателя жизни. Я хорошо знала и твоего деда, и твоего отца, Тариэл…

Леди Силла задумчиво крутила в руке бокал. Вино в свете свечей то становилось похожим на густо красный рубин, то темнело до черноты, то вспыхивало багровыми искрами. Ни Тариэл, ни Роксидион так и не прикоснулись к нему.

— Скорее всего, он просчитал вероятность. Ты — его законный наследник. И неизвестно — как воспримешь рождение еще одного наследника. Тем более что земли заложены и перезаложены. Что останется малышу? Даже на приданое не хватит — если родится девочка. А вот если ты будешь считать ребенка своим… Думаю, не надо объяснять далеко идущие планы твоего отца. Однако кто бы мог подумать, что твой дед решит спрятать настоящий артефакт рода, заменив его подделкой?! Качественной, вероятно, раз ты сумел увидеть отдаленное родство. Кстати — как он действует?