Потоптавшись у двери, Тариэл развернулся, и побрел на второй этаж — в библиотеку. Там сами собой вспыхнули магические светильники, разогнав ночную темноту. Уютная комната получилась. Так и тянет взять со стеллажа книгу потолще, опуститься в уютное кресло и погрузиться в чтение. Вот только пыль… Тонкий слой пыли на поверхности столов. Да аквария с погибшими рыбками. Зато растения разрослись, создав целый подводный сад. Рука графа сама собой потянулась к воде, коснулась поверхности. Пальцы кольнуло. А потом по руке побежали колкие иголочки — так бывает, когда затечет рука от неудобного положения. Неожиданно и приятно, пожалуй. И даже как-то на душе легче стало… Будто кто-то сильный поделился с ним теплом… Может быть, это и впрямь магия? Честно сказать, Тариэл не очень-то поверил в наличие искры. Откуда бы ей взяться, если раньше она себя никак не проявляла. А тут вдруг вспыхнула. Может быть, и впрямь дед что-то наколдовал? Надо бы порыться в дедовых бумагах: как-то не доходили руки до них, голова болела о другом. А сейчас так и подмывает семейные тайны разгрести.

Тариэл с неохотой вытащил руку из воды, на прощание бережно погладив пальцами поверхность. Если он и впрямь обладает хотя бы искрой — есть шанс восстановить и пруды, и имение. А приданое… Что ж, возможно, он и вернет его жене. Если она сама не вернется. Или не вернет — все же, сама предложила отступные за виконта. Две главные проблемы будут решены. А в восстановленное имение можно будет и жену подобрать. Только в этот раз он будет выбирать тщательно. Сначала все проверит, досконально, чтобы ни единой червоточинки. А уж потом — в Храм. И непременно пяток наследников — чтобы жене в голову не приходило самоуправством заниматься. Не оставлять же все сделанное бастарду. Ну, батюшка, удружил! И ведь как тонко все продумал! Так или иначе — а стал бы Артур хозяином всего, что есть. Старший сын и наследник. Вот только прогадал, прогадал… Спасибо древнему артефакту — вывел всех на чистую воду. И пусть теперь у леди Апрелии голова болит о мальчишке. Можно, конечно, еще один хитрый ход сделать… Предложить это имение Роксидиону. Даже в таком виде оно принесет достаточное количество средств. Можно будет уехать в столицу, купить дом, выкупить какую-нибудь усадьбу — и там построить собственное гнездо, не замаранное мезальянсом, внебрачными связями и незаконными детьми. В конце концов, ему только тридцать — еще вся жизнь впереди, все можно успеть. К тому же, если и впрямь молодых магов представят ко двору… Перспективы заманчивые… Завтра же надо встретиться с этой леди Силлой. Нет, брать её в наставницы не стоит. Слишком уж настойчиво нос сует. Но ведь он вполне может съездить в столицу самостоятельно, есть у него там парочка приятелей еще по лицею.

Разузнать, продумать и потом уже решать…

С такими мыслями граф Тариэл Тарский отправился в спальню, улегся на свой пружинный матрац и мгновенно провалился в сон.

Кабинет бабушки Аксиньи для меня всегда был тайной за семью печатями. Проще говоря, не пускали меня туда ни в детстве, ни в юности. Бабушка всегда ловко переводила мое внимание с запретной темы на что-то более привлекательное. Потом я жила в пансионе, к бабушке приезжала лишь на два — три дня на каникулах, и тогда у нас была масса других тем для разговора… Да и батюшка стремился всегда держать меня поближе к семье. И вовсе не потому, что не желал моего общения со старушкой. Скорее — ревновал, как это часто случается. Опасение, что дочка будет любить кого-то другого больше, чем родного отца. Потому-то и таскал меня за собой везде, куда только было можно взять ребенка. И я благодарна ему за это.

Ладно, хватит стоять под дверью. Можно, конечно, прийти сюда днем. При свете дня как-то легче, что ли… Но все равно не спится. Может быть, есть тайны, которые легче открываются при свете луны? Потолкала дверь — замочной скважины нет, значит, она не заперта. Или заперта при помощи магии? Уколола палец не то об некстати вылезший гвоздь, не то о заусеницу, появившуюся на бронзовой ручке. И чуть не подпрыгнула, услышав таинственный скрип: нет, надо было все же дождаться утра, а то так и до сердечного приступа недалеко. Стараниями дядюшки Берта в доме все отлажено, дверь ни одна не скрипит. Кроме этой. Сразу повеяло тайнами и секретами. Я даже хихикнула — войду сейчас, а на меня какой-нибудь Страж кинется. Что-то подобное сестренки мне читали, помнится. А еще про черные-черные пятна и гробы на колесиках…

Стража не было. Я потихоньку вошла, попыталась оглядеться и хлопнула себя ладошкой по лбу — ну, и дура же ты, Лелька! Ночью в комнате с закрытыми окнами оглядываться! Хоть бы свечу захватила! Я еще раз хлопнула — теперь уже ладошкой о ладошку. Сработало! У бабули тут магические светильники, оказывается! Здорово! Продвинутая была у меня бабуля, ничего не скажешь. Итак, что мы имеем? Завтра надо будет заставить дядюшку открыть все ставни на окнах и устроить генеральную уборку. Воздух застоялся, немного пахнет пылью и запустением — почти как в имении Тарских. Только там еще и разрухой пахло. И ощущение у меня — будто кто-то присматривается ко мне, оценивая — достойна ли сего места? Стоит ли пускать в святая святых? А, да пусть смотрит. Теперь я — хозяйка этого дома и места. Договоримся, однако.

Между тем светильники разгорелись, осветив всю довольно просторную комнату. Видно, заряда в них предостаточно. А может быть, он и сам как-то восстанавливается — надо будет выяснить. Впрочем, подумаю об этом потом. Где тут у бабули могут быть тайны и скелеты? Письменный стол чист и пуст, если не считать весьма знакомой чернильницы в виде бронзового дракона с пером, зажатым в левой передней лапе, и хвостом, обвивающим эту самую чернильницу. Колпачок закрыт, а вот перо — уже и не перо. Чернильная ручка с металлическим перышком. По мне — так гораздо удобнее писать. Рядом лежит пресс-папье с крошечным дракончиком вместо ручки. Сам стол стоит у стены, противоположной входу, и поэтому сразу бросается в глаза. За ним — устойчивый деревянный стул с мягким сиденьем. На стене — большая карта Анусьена. Осматриваемся дальше — пара кресел древнего вода и такой же диван. Все в коричневых тонах, даже шторы на окнах. За ними — два книжных шкафа. Как раз умещаются в простенке. Шкафы из мореного дуба, покрыты темным лаком. Страно — ни одной детали, напоминающей, что этот кабинет принадлежал женщине. Ни салфетки на столике между окнами, ни накодки на креслах и диване, ни рюшей на темно — коричневых в клетку шторах. Скорее — это был кабинет мужчины. Полки в шкафах пусты — видимо, здесь и стояли когда-то те книги, которые привез мне батюшка. А я так их и не просмотрела, разиня! Исправлю! Непременно исправлю. И верну книги на их законные места. Разве что чуточку обновлю этот… хм… памятник непонятно кому. Так, а где же тайны?

Стул скрипнул, когда я решительно на него уселась. Подергала ящички стола. Тоже все со скрипом. Прямо таки скрипучая комната какая — то. Надо будет завтра сюда Артура привести — интересно, как отреагирует малыш на таинственные поскрипывания? Что тут у нас? Верхний ящик подался неожиданно легко, открылся, и я увидела одну — единственную стопку писем, перетянутых голубой узкой ленточкой. Толстенькая стопка, узкие разноцветные конверты, каллиграфический почерк писавшего. Нет, писавшей: подписано "Аксинье Аэрт от Софи Тарской". Что тут у нас?

" Милая, милая моя подруженька! Как давно мы не виделись с тобой! Но мой муж категорически не хочет, чтобы я встречалась и с тобой, и с Асиль. Особенно с Асиль. Мы живем уединенно, имение — такая прелесть! Когда муж немного успокоится, я приглашу тебя в наш дом — уверена, что тебе он понравится. Такой большой, красивый, в три этажа. Он просто наполнен светом и воздухом. Танион разрешил мне менять и устраивать в доме все по моему вкусу, но тут и менять ничего не нужно — все и так прекрасно. А какой роскошный сад! Представляешь — тут есть настоящий пруд с островом, а на нем беседка из розового мрамора. Танион обещает покатать меня на лодке и обязательно устроить пикник на острове. Правда — здорово? А еще у нас есть большие пруды — Танион всерьез занялся разведением зеркального карпа, и теперь целыми днями пропадает то в Прудках, то в Карповке, наблюдая — как ведется строительство новых прудов. Я в этом ничего не понимаю, конечно, но он и меня часто берет с собой, чтобы не расставаться надолго.