— Лорд Андре, не могли бы вы сделать так, чтобы лорд Тарский все же покинул наш город? — спросила я, устав пялиться на стол. — Нет, не воздействовать на его сознание, или как это делается. Просто пусть он получит свои пятьсот тысяч, и едет куда угодно. В столицу, за границу, куда угодно, лишь бы подальше. И давайте сожжем эти тетради. Мне вовсе не хочется, чтобы Тариэл, прочитав все это, вновь схватился за пистолет. И тем более, я не хочу, чтобы Артур узнал такую правду о своем рождении.

— Не думаю, что уничтожить дневники — это верное решение, — ответил лорд Андре. — Когда-нибудь и Тариэлу, и Артуру придется узнать правду. Лучше всего было бы их спрятать. Но у меня сейчас нет ни одного тайника. Во всяком случае — в этом городе. А вот взять с вас еще одну магическую клятву о неразглашении я обязан. Вы не сможете рассказать об этих дневниках ни лорду Тариэлу, ни кому бы то ни было. Что касается Артура… Леди Апрелия, когда малыш подрастет и начнет задавать вопросы — у вас должна быть своя версия развития событий, адаптированная под восприятие ребенка. Но над этим мы подумаем. Сейчас же мне необходимо встретиться с Тариэлом. Надо найти и удалить это самый артефакт подчинения, пока он не причинил еще больше вреда.

— А вы действительно можете это сделать? — Роксидион с недоверием уставился на лорда Андре. Тот кивнул.

— Ломать всегда легче, чем создавать, — ответил лорд. — Кроме того, магические способности Таниона когда-то были мне хорошо знакомы. Не думаю, что он усердно развивал свои таланты, почти не выезжая из имения. В любом случае, мне все равно надо с ним побеседовать, раз уж я намерен купить имение Тарских.

— Хорошо… Тогда… Леди Апрелия, разрешите откланяться. Поеду искать нашего героя. Кажется, я догадываюсь, где он может быть.

Мы приносим магическую клятву — все трое, и Роксидион уезжает. Лорд Андре некоторое время пристально меня рассматривает.

— Лели, ты ничего не хочешь мне сказать? — наконец спрашивает он. — Я вижу, что тебя тревожит что — то, никак не связанное с Тарским.

В конце концов, а что я теряю? Лорд Андре пока что не сделал ничего непорядочного по отношению к нам всем…

— Лорд Андре… А вы не можете посмотреть мою ауру? Так, как вы сделали это с Тариэлом? Понимаете, бабушка говорила, что она каким-то образом заблокировала мои способности. Вернее, после свадьбы я получила её письмо. Она писала, что сделала это мне во благо. Мол, женщине иметь магические способности ни к чему. А еще меня беспокоит вот что: я совершенно не испытываю никаких чувств по отношению к мужчинам. Вы понимаете — о чем я? Я никогда, даже в ранней юности, не влюблялась. Тогда мне это даже нравилось. Девчонки в пансионе устраивали целые баталии из-за понравившихся юношей. Вздыхали по актерам нашего маленького театра. Переписывались с братьями подруг по пансиону, страдали… Не обходилось и без трагичных последствий. А я гордилась про себя, что меня не касается вся эта суета. Со временем стало настораживать. А сейчас… Я же вижу, что лорд Роксидион не просто так приезжает в мой дом. И не ради того только, чтобы утереть нос приятелю. Он делает какие-то попытки к сближению, а у меня… Может быть, этот блок и мои чувства заблокировал?

— Лели, давай, мы поговорим о твоих чувствах чуть позже, — с расстановкой произнес лорд Андре, пристально рассматривая меня. — Мне надо будет провести некоторые изыскания, чтобы понять, что именно сделала твоя бабушка. Пока что я вижу лишь сильный дар творца, и на нем нет никакого блока. Нет даже намека на то, что подобный блок когда — либо стоял. Скажи, ты часто делаешь что-то своими руками? И я не имею в виду обычные женские рукоделия.

Я задумалась. Если не рукоделие-то что тогда?

— Вышивку картин бисером и драгоценными камнями вы относите к творчеству или к рукоделию? А еще мне доставляет удовольствие продумывать обстановку комнат. У меня прямо душа радуется, когда удается осуществить задумку именно так, как планировала. Подобрать мельчайшие детали, вписать их в общий декор так, чтобы картина обрела целостность. Вы видели мою работу в имении. Библиотека, детская, спальня графа. Гостиная и столовая.

— Можно взглянуть на вышивку?

— Пойдемте…

Мы поднялись на второй этаж. Когда я перебралась в этот дом, то освободила одну из комнат — самую светлую, с большими окнами, выходящими на три стороны света: восток, юг, запад. Потому дневной свет царил там с раннего утра до позднего вечера. Северную стену занимали три больших картины с видом на море, парящих чаек, одинокий парусник, почти скрывшийся за горизонтом… Картины соединялись хитрым образом, создавая впечатление единого полотна. Я потратила на их создание шесть лет. Закончила буквально за три дня до свадьбы, и никто из посторонних картину еще не видел. Вот сейчас и поймем — чего мне ждать…

Лорд Андре стоял посреди комнаты, не отводя взгляда от картины. Солнечные лучи медленно переползали с волны на волну, создавая иллюзию присутствия. Казалось, что мы смотрим на море из-за плотно закрытого окна, и только поэтому не слышим шума прибоя, криков чаек и гула ветра. Лорд смотрел на картину, а я смотрела на лорда и видела, как расправляются его плечи, разглаживается морщинка между бровей, а в глазах зажигается искорка восхищения. Теперь мне можно и самой перевести дух — работа удалась.