Она вошла в комнату, которую Амирджан использовал, как кабинет. Там было большое окно, стояли компьютер, диван, на стене висела видеопанель. В наклонном потолке тоже было окно, в которое виднелись переплетения светящихся лиан на своде пещеры. Окно выглядело, как нарисованная люминесцентными красками абстрактная картина. В другой комнате была большая кровать. Дом снаружи казался крошечным, но комнаты не были маленькими. Фирузи заглянула в ванную и туалет, тоже приличных размеров.

Не это показалось ей странным. У нее возникло ощущение, что в доме недавно кто-то был. Постель заправлена, но смята, пульт от видеопанели лежит на диване, а не на специальной полочке, словно кто-то недавно смотрел ее. В ванне — не высохшие капли воды. Сначала она хотела сказать об этом Амирджану, но решила, что он сам недавно был тут, просто почему-то не хочет признаваться, и промолчала.

Амирджан тоже заметил на кухне некоторые изменения. Ему показалось, что кофе в банке меньше, чем было, когда он варил его здесь в последний раз больше двух месяцев назад. И тарелки и чашки в посудном шкафу стояли вроде бы в другом порядке. Но он не помнил точно, как их оставил, это было всего лишь странное чувство. Поэтому он не придал ему большого значения.

Амирджан сварил кофе. Разлил по чашкам, добавив в чашку Фирузи добрую порцию снотворного. Когда она уснет, он вернется в оазис, у него перед свадьбой еще много дел. Конечно, когда Фирузи проснется, и увидит, что осталась одна, может испугаться, но он все объяснит ей в записке, которую оставит на видном месте. Он напишет, что спрятал ее здесь, потому что ее хотят убить, и этот парень, якобы разыскивающий свою жену, на самом деле часть заговора против нее. Что это за заговор, он решил придумать позже. Фирузи очень доверчива, и поверит в каждое слово своего жениха.

Но Фирузи не стала пить кофе. Включив видеопанель, увидела в перечне файлов домашнее видео, и спросила:

— Можно посмотреть?

— Конечно, ты же теперь тоже член семьи, — разрешил Амирджан.

Они смотрели видео вместе не меньше пары часов. Амирджану пора было уходить, но ему не хотелось, так хорошо было здесь и сейчас. Сидеть на диване рядом с любимой, обнимать ее за плечи и объяснять, что происходит на экране. Смеяться вместе и грустить… К тому же он не мог уйти, не напоив гостью своим фирменным кофе. Поэтому вылил остывший кофе, и сварил новый, пока Фирузи пыталась переключить видеопанель на новости.

— Амир, почему никакие телеканалы не работают? — спросила она, когда он вошел в комнату с двумя новыми порциями кофе.

— Мы глубоко под землей, спутниковый сигнал сюда не доходит, — ответил Амирджан, протягивая девушке чашку. — Телепрограммы мы можем и дома посмотреть. Лучше давай выпьем кофе.

— Давай, — согласилась она и взяла чашку.

В этот момент в дверь в прихожей кто-то постучал.

— Входите, не закрыто! — ответила на стук Фирузи.

А у Амирджана мурашки побежали по спине. Входная дверь не запиралась, на ней вообще не было замка. И за все время существования пещерного дома никакие гости сюда никогда не приходили. Не то, чтобы никто не знал об этом убежище Амирджана. Все, достаточно долго живущие в оазисе люди знали о нем. Но им запрещено было туда ходить, и запрет строго соблюдался.

Фирузи отставила чашку, так и не притронувшись к кофе, и встала с дивана, чтобы встретить гостя. Амирджан взял ее за плечи и усадил обратно.

— Оставайся здесь и не выходи, пока я не разрешу, — приказал он, и вышел в прихожую, плотно прикрыв за собой дверь комнаты.

Дэн вышел в сад. Сквозь листву деревьев и кустов вдалеке виднелась стена, высокая, как у средневекового замка. Помня направление, он направился к ней.

На первый взгляд в увитой плющом стене не было никакой калитки. Но, приглядевшись, Дэн нашел дверь. Она была такая же серая и шершавая, как окружавшие камни, и увидеть ее было непросто. Дверь не была заперта. Дэн уже заметил, что практически никакие двери во дворце не запираются. А эту, очевидно, запирать не было вообще никакого смысла. Кто в здравом уме и твердой памяти добровольно пойдет в пустыню?

Никто, кроме Дэна.

Да и он не сразу вышел за калитку. Сначала удивился, куда мог Амирджан увести Алену через эту дверь? В пустыне негде укрыться от палящего солнца. Разве что у калитки снаружи их ждал вездеход. Тогда искать бесполезно, следы от вездехода уже загладил ветер. Приглядевшись, Дэн заметил одинокую скалу недалеко от стены. Может, там есть пещера?

Он решил проверить, открыл калитку, вышел в пустыню и направился к скале.

В оазисе, обнесенном высокой стеной, был свой микроклимат, и в саду было не очень жарко. Выйдя за пределы оазиса, Дэн сразу ощутил горячее дыхание пустыни. Словно оказался в сауне. Ему стало жарко, несмотря на удобную легкую одежду геологов — свободные светло-серые рубашка, брюки из хлопкового трикотажа и кожаные сапоги. К костюму прилагался головной убор — кепи, но ее захватить Дэн не догадался. Но все равно шел, хотя и опасался, что сердце с неработающим кардистимом подведет в самый неподходящий момент.

Не подвело. Дэн даже удивился, что благополучно добрался до скалы. Сердце билось на удивление ровно. Может, все-таки с программой что-то не то? Он обошел скалу, и увидел вход в туннель.

Дэн осторожно пошел вглубь, радуясь желанной прохладе и замечая, что чем дальше, тем больше становится жизни в подземном мире. И почему-то не становилось темнее, разве что чуть-чуть. Здесь росла трава, цвели цветы, летали насекомые, а под ногами иногда прошмыгивали мелкие животные. Дэн поднял глаза к своду пещеры, и увидел множество светящихся жгутов, переплетающихся замысловатым узором. Он понял, что это лианы, у которых светятся стебли.