– Нужно кое-что решить, и все будет хорошо, Микки.

Господи, я забывала обо всем на свете, когда Франки улыбался, потому что его улыбка была настолько очаровательной и красивой, что я не могла дышать! Белоснежный ряд зубов с этими клыками и мягкие чувственные губы, которые слегка припухли оттого, что мы целовались слишком несдержанно, не жалея друг друга и выплескивая всю страсть сполна.

Пинком открыв одну из дверей в очередную богато украшенную комнату, куда видимо не успели дойти ни люди, ни звери, потому что здесь все осталось целым, а главное чистым, Франки осторожно положил меня на кровать, сбрасывая грязную простынь и укрывая мягким пледом.

– Выпей этот чай и засыпай. Когда ты откроешь глаза, я буду рядом.

Я так сильно измоталась и устала, что у меня не было сил спросить куда он идет и для чего.

Что бы там не происходило за дверьми этой комнаты, а я была счастлива, уснув быстрее, чем ушел Сапфир.

13 глава

Я проснулась от собственной боли, глухо застонав и понимая, что не могу даже просто повернуться на бок. Никогда еще мое тело не болело так сильно и неистово, каждой своей клеточкой.

Но никогда еще я не улыбалась так широко и облегченно, тут же ощутив на себе горячие сильные руки того, кто стал моим спасением и жизнью.

Сапфир осторожно повернул меня спиной к себе, прижимая бережно, казалось, что даже собственную руку он держит на весу, чтобы только не навредить еще больше.

– Микки, - выдохнул он, не задавая вопросов о моем состоянии, потому что, конечно же, все чувствовал, не хуже меня самой. Надеюсь, что не лучше. А я пыталась улыбнуться ему, понимая, что болят даже губы, которые припухли и были прокушены его клыками в порыве страсти.
– Выпей это. Осторожно.

Он приподнял меня на кровати, поднеся к губам уже остывший чай, который я выпила с благодарностью, зная, что через какое-то время он начнет действовать и обязательно поможет. Хотя бы немного.

На самом деле, судя по моему состоянию в этот момент, мне помогла бы, пожалуй, только капельница с обезболивающим и это как минимум!

Но пока легче не становилось, я блаженно растянулась рядом с ним снова, кожей ощущая повязку на его огромном плече, как раз там, куда я выстрелила, чувствуя себя сейчас очень виноватой и встревоженной, когда прошептала, осторожно касаясь пальцами его ладони, что лежала на моем животе, согревая и словно пытаясь забрать мою боль:

– Очень болит?

– Пустяки, - Сапфир коснулся губами моего затылка и, судя по голосу, даже улыбнулся, - Быстро заживет.

– Ты не чувствуешь боли?

– Чувствую. Но это не та рана, которая может вызвать много боли, - немного помолчав, он добавил, погладив пальцами осторожно низ живота, где все горело и болело, - …прости за это.

Наверное, я была слегка ненормальная, но не смогла сдержать широкой улыбки, хихикнув:

– А мне понравилось!

– Сумасшедшая девчонка, - с явным облегчением рассмеялся Сапфир сжимая меня в своих руках сильнее и прижимая к себе, когда я улыбалась в ответ, думая о том, какая же я счастливая, даже несмотря на весь этот кровавый ужас, который хоть и остался позади, но едва ли сможет когда-нибудь покинуть мои мысли и память.

На самом деле все было просто.

Жутко до дрожи, но все же просто.

Если я собиралась быть рядом с этим мужчиной, то должна была принять его звериную сущность, какой бы она не была.

Он был такой - резкий, иногда грубый, быстрый на решения, любящий причинять боль, обожающий кровь…но он был мой.

– Я думала, ты бросил меня, - прошептала я, пытаясь этим самым попросить прощения за то, что выстрелила в него, даже если прекрасно знала, что он чувствует все мои эмоции и без слов, и знает о том, как я раскаиваюсь и сожалею о случившемся.

– Не бросил. Никогда не брошу.

В сердце разлилось тепло от его слов, даже если он их прорычал, сжимая так сильно, что снова стало больно, но так хорошо, что едва ли я могла найти подходящие слова, чтобы передать свое состояние. Легкое, порхающее, пусть и болезненное.

За последнее время вся моя жизнь перевернулась с ног на голову, но почему-то мне казалось, что именно сейчас я в нужном месте. Там, где мне тепло, уютно и хорошо. Словно я была дома.

Странно было это ощущать, находясь в особняке Эмира, где еще полдня назад меня хотели продать в пользование одному из врагов отца.

– Что не так?

Сапфир повернул меня к себе лицом, осторожно и мягко, чувствуя каждую мою рану, каждую даже самую скрытую эмоцию и заглядывая теперь в глаза своим терпким темно-синим взглядом, я с трепетом понимала, что между нами сломались все барьеры и преграды, словно не было расставания. Не было одного страшного, ломающего дня, в который мне казалось, что я умерла и уже никогда больше не воскресну. Теперь я понимала, что этот день разлуки стоил всей душевной боли и отчаянья, стоил слез и горечи. Это все нужно было пройти и пережить, чтобы сейчас было так сладко и тепло на душе.