— В Коробельцах есть «Пятёрочка», но она уже закрылась, — сказала Надя. — А до «Юшкиных продуктов» можно дойти пешком — это через две улицы около автобусной станции. А «Азбуки вкуса» у нас нет.

— Я знаю, что нет, — серьёзно ответил Рафаэль. — Извини, я пошутил. У меня вообще своеобразное чувство юмора: со стороны может показаться, что я ехидничаю, но на самом деле это неуверенность в себе.

— Неуверенность? — удивилась Надя. — У тебя? Не может быть!

Они вышли на пыльную дорогу и пошагали к центру Юшкино, где кроме станции и продуктового магазина располагались почта и фельдшерский пункт.

— Почему?

— Ну, ты такой… — начала Надя и замолчала, но Рафаэль понял, что она хотела сказать.

— А я думал, только в Москве судят по внешности.

— Ну что ты! Прости! Я не сужу тебя, просто ты выглядишь таким взрослым и уверенным в себе.

— Это всего лишь видимость. На самом деле я бедный студент, который живёт с родителями и с утра до вечера зубрит гражданское право.

Надя даже остановилась:

— А на кого ты учишься?

— На юриста.

— Ничего себе! Сложно, наверное? Тебе нравится? Когда ты решил, что хочешь стать юристом?

— Ого, сколько вопросов, — улыбнулся Рафаэль. — Но я ничего не решал. Это отец засунул меня на юридический. Он сам адвокат — и довольно успешный. Ему кажется, что это уважаемая и благородная профессия, а я считаю, что юриспруденция — продажная девка политики. Это слова Геббельса, не мои, — Рафаэль покосился на Надю.

Она знала, кто такой Геббельс, но цитату не поняла. Общение с Рафаэлем делало её глупой и рассеянной. Её внимание приковывали его губы, волосы и голубые глаза, смотревшие на неё с интересом и симпатией. Впервые она общалась с парнем так близко и откровенно. Она поняла лишь, что отец у Рафаэля был тираном и богачом.

— А если бы он не заставил тебя поступать на юридический, куда бы ты пошёл учиться? — спросила Надя. — Кем ты хотел стать?

Если бы у неё была возможность выбрать вуз, она бы без раздумий выбрала тот, где учат кроить и шить одежду. Не постельное бельё или ситцевые халаты, которые у неё заказывали клиентки из Юшкино, а настоящую дизайнерскую одежду. Ту, которая шьётся руками и душой, а не старой китайской машинкой с выпадающей шпулькой.

— Я бы хотел стать… — задумчиво сказал Рафаэль. — Впрочем, неважно. У меня нет выбора.

— У меня тоже, — вздохнула Надя.

Как удивительно! Они с братом были далеки, как звезды из разных вселенных, но оба страдали из-за невозможности заниматься любимым делом. Надю заставляли строчить токсичные простыни, а Рафаэля — учиться на юриста. И второе — намного сложнее первого! Брат прав, нельзя судить по внешности. На первый взгляд они совершенно разные люди, а копнуть поглубже — родственные души. На сердце у Нади потеплело. Она робко взяла Рафаэля под руку и ощутила ответное пожатие. Так они и зашли в магазин «Юшкины продукты».

И тут же наткнулись на угрюмый настороженный взгляд Данилы Кандаурова. Он и в школе донимал Надю назойливыми ухаживаниями, и после школы ухитрялся трепать нервы. Кидал в окно камешки, приглашал то в кино, то в клуб. Надя отказывалась с ним встречаться, но он был железно уверен, что рано или поздно она согласится. «Сама посуди, какой у тебя выбор? — однажды сказал он. — Или я, или какой-нибудь женатый Маратик. Но я-то лучше! Я же не просто так за тобой бегаю — я жениться хочу. Мне двадцать лет, у меня хорошая работа и машина в кредит. На морду я нормальный, не тупой и не бандит. В армии отслужил. Чем я тебе не подхожу?». Хорошей работой он называл разгрузку машин с продуктами и торговлю по ночам. Днём торговала его мать, а по вечерам он её подменял и работал до последнего клиента. Единственный круглосуточный магазин в округе.

Надя отошла от Рафаэля и сделала вид, что они случайно появились в магазине вместе. Но было поздно. На скулах Данилы заиграли желваки, а руки, лежавшие на прилавке, сжались в кулаки.

— Говядина у вас есть? — спросил Рафаэль, разглядывая холодильник, покрытый инеем.

— Нет.

— А индейка?

— Нет.

— А что есть?

— Голени.

— Чьи?

— Свиные!

Это прозвучало с откровенной издёвкой. Рафаэль с недоумением посмотрел на Данилу, который вышел из-за прилавка и воинственно скрестил руки на груди. Ростом он был пониже москвича, но вряд ли уступал в физической силе. Армия и год работы грузчиком сделали его бицепсы литыми.

— А есть что-нибудь менее… брутальное? — спросил Рафаэль.

В его взгляде блеснул неприкрытый вызов. Парни явно провоцировали друг друга на ссору. Надя бочком подошла к ним и примирительным тоном попросила:

— Давай просто купим сосисок и пойдём?

Никто не обратил на неё внимания.

— А что, свиная нога для тебя слишком жёсткая? — спросил Данила, ухмыляясь. — Могу предложить куриные сердечки. Зубов хватит прожевать? Сердцеед, блин.

— Что ты несёшь, придурок?

— Следи за базаром, баран кудрявый!